П очему прилетает печаль,

И уносит мечты мои в даль

Зла, отчаянья ветер и злобы?

Я не верю совсем никому,

Потеряла любовь почему?

По-другому всё быть бы могло бы…

раморные стены, множество ламп, статуи, цветы и ленты украшали роскошный зал, по нему ходили люди самого высшего общества, разговаривали, гуляли, отдыхали на красивых кушетках, стоящих вдоль стен, рядом с кушетками стояли столики, на которых были блюда со всевозможными лакомствами и кувшины с винами. Играли музыканты, разнося по залу прекрасную музыку, под которую развлекали гостей милые танцовщицы, жонглёры и искусные акробаты,  бард с длинной седой бородой читал свои поэмы.

Вдруг большая дверь из красного дерева распахнулась и в зал вошла царская семья: царь Пизистрат, Аротея, Гиппий и его невеста Рианна, а вернее Амина Фикер в роли будущей царевны. Их окружали охранники и слуги. Люди мгновенно образовали полукруг и поклонились, наступила гробовая тишина. Вперёд вышел Пизистрат - высокий крепкий мужчина, его поседевшая борода доходила до груди, лицо было одновременно сильным и очень добродушным, приветливым, хотя во взгляде и голосе слегка чувствовалась величественность.

-Приветствую вас, мои гости, - сказал он неторопливым приятным голосом, в котором чувствовались скрываемые нотки тревоги.  – Мы волею богов собрались здесь, я рад встрече с вами. Хочу пожелать всем вам благодати богов и счастье Елисейских полей. Как вам уже известно, мой сын Гиппий жениться на благородной Рианне, дочери консула, - лёгким жестом он указал на неё, Амину передёрнуло, когда она почувствовала на себе сотни любопытных взглядов. Царь продолжал. – Я рад сообщить вам, что брак заключится через двадцать дней и ночей. Мы объединим и усилим наши рода, увеличим власть. Будет объявлен праздник, самые верные поданные будут одаренны дорогими подарками из казны. Надеюсь, всевидящие боги примут этот брак с радостью, а Гестия соединит их сердца и сделает их жизнь счастливой. С горечью могу также заметить, что многие люди против нашей царской власти и особенно этой свадьбы. В своё время я с трудом захватил власть, и вы помогли мне, выдвинув меня, я многое изменил, ввёл новые законы, провёл реформы и тем самым улучшил экономику, другие люди погубят то, что я делал годами. Я силён и не позволю занять мой престол и помешать свадьбе моего сына и благородной Рианны. К тому же я…- он говорил спокойно и не торопливо, хотя в его голосе и сквозила нотка волнения и даже недоверия. Он говорил довольно долго, когда же он закончил, все люди поклонились. Вновь заиграла музыка, люди стали снова гулять, беседовать, танцевать и всё возобновилось.

К царю и царице стали подходить люди, расспрашивая их и что-то говоря. Гиппий подошёл к танцовщице и стал с ней заигрывать и шутить. Девушка продолжала танцевать, смеялась и что-то тихо отвечала. Он был даже красив, но в нём чувствовалось слишком много высокомерности и грубости, на всех он смотрел сверху вниз, сын тирана не походил на отца. Гиппий не понравился Амине, ей даже стало жаль настоящую Рианну, которая должна будет выйти за него замуж. Женщина прошла в зал ровной походкой, мягким жестом взяла бокал вина и медленно выпила сладкий напиток, чуть обжигающее горло, затем с трудом она нашла Обилону, которая лакомилась фруктами и восторженно слушала барда.

-Приветствую тебя, благородная Рианна, - улыбнулась Обилона, шутя, и скорчила рожицу. – Почему я удостоилась такой чести?

Амина засмеялась и фыркнула:

-Порой ты бываешь очень противной. Как тебе вечер?         

-Всё очень интересно, мне нравится... Бард пел такую красивую песню про Орфея и Эвредику. Жаль, что ты не слышала. Эта песня про музыканта, его жена, которую он очень любил, погибла. Он спустился в тёмное царство Аида и своей красивой и трогательной песней разжалобил бога. Аид согласился отпустить Эвредику с условием, что он будет идти впереди и ни разу не оглянётся. Счастливый Орфей шёл вперёд, а жена тенью летела за ним, он её не слышал и боялся, что она отстала или исчезла. Когда до конца оставалось несколько шагов, он не выдержал и нечаянно оглянулся назад. Поэт увидел, как тень Эвредики стала ускользать и скоро исчезла навсегда. Как Орфей не упрашивал бога, Аид больше не смягчился, музыкант остался один. – Обилона грустно вздохнула и замолчала, они сели на диван.

-А что было дальше? – спросила Амина с некоторым интересом. Заметив это, Обилона оживилась.

-Он сильно страдал и исполнял такие грустные песни, что люди чувствовали его горе, слушая его. Не выдержав таких страданий, кто-то убил его. В царстве Аида музыкант встретился с женой, а их тела поднялись на небо и обратились в звёзды. Очень трогательная и романтичная песня, а бард так красиво её пел, - лицо Обилоны просто сияло от восторга и вдохновения, девушка расцветала на глазах, в эти минуты она забыла обо всём и была по-настоящему счастлива. Амине нравилось слушать Обилону и наблюдать за ней, ей передавались ощущения подруги.

Девушки шли по залу и скоро оказались на балконе. Дул освежающий ветерок, в потемневшем небе стали появляться первые звёзды, пробивающиеся сквозь тьму. Из окна был виден красивый сад, полутьма только придавала ему величественность и загадочность. В воде маленького озера отражались огни замка, смешиваясь и играя всеми цветами радуги, только луна стояла гордо, чуть дрожа в воде. Множество цветов закрылись, они словно спали, не обращая внимание на всеобщее веселье. Высокие деревья великанами возвышались, тихо  шелестя листьями. Они стояли застывшими статуями, казалось, ещё немного и они зашевелятся, раздастся их шёпот. 

Обилона была разговорчивее из-за нескольких бокалов дорогого вина, девушка  говорила всё то, что было на душе, что она бережно хранила внутри. Амина в основном молчала, ей не хоте6лось прерывать подругу.

-А знаешь, - продолжала Обилона, - когда я была маленькой, я мечтала о том, что меня полюбит прекрасный юноша, а я полюблю его, наши чувства будут настолько сильными и красивыми, что у нас вдруг вырастут огромные золотые крылья, мы взлетим над городом и будем парить в небесах. – Её глаза были закрыты, Обилона говорила быстро, боясь сбиться, в голосе звучала радость и восторг, она, словно, летела. – Я даже мечтала, что появится замок из белоснежных облаков, где мы будем жить счастливо, спускаясь на землю, что б помогать людям и спасать их. Это была сказка, придуманная мной, мечта, в которую я верила. – В голосе вдруг зазвучала такая грусть, словно она сейчас заплачет. – Я верила в это, Амина. Крылья, замки, небеса, прекрасная любовь – как это прекрасно и как нереально!..

Обилона молчала, а Амина ждала, затем грустно вздохнула и улыбнулась. Ей так хотелось сказать что-нибудь тёплое и доброе.

-Жаль, летать ты вряд ли научишься, но настоящую любовь ты встретишь обязательно, я верю. Тебя полюбит самый лучший и красивый юноша.

-Правда? – чуть смущённо переспросила Обилона. – Я уже почти не верю, что смогу полюбить и кто-то полюбит меня. Наверное, я создала в своём воображении слишком прекрасный образ идеального мужчины, а идеальных людей нет, - Обилона развела руками, положила голову на плечо, как всегда делала, когда задумывалась и грустила. Она горько усмехнулась и быстро спросила. – А ты веришь в любовь? Ты способна полюбить?

Амина опустила глаза и покачала головой, наступило тяжёлое молчание. Обилона стояла, прижавшись к холодной стене и неожиданно прошептала:

-Тебя хотят убить. Что будет, если ты умрёшь?! Кроме тебя у меня никого нет, ты – последнее, что у меня осталось, - её голос тихо раздавался под звуки музыки, в каждом её слове звучало столько искренности, настоящей тёплой дружбы, голос задрожал, она была готова заплакать. - Ты мне как сестра, даже дороже, ты – часть меня, а я - тебя. Амина, ты потерялась и несчастна, я знаю это. Всё в мире так жестоко, но есть ещё что-то доброе и красивое.

Амина сделала два быстрых шага вперёд, словно какая-то сила бросила её вперёд, она обняла Обилону, прижала к себе, будто боясь потерять её. Они стояли рядом, ветер, шелестя, развивал их волосы,  доносилась приятная музыка, кто-то красиво пел. У них было ощущение грусти, в которой есть что-то красивое. Амина не заметила, как по лицу Обилоны скользнула искрящаяся слезинка, девушка быстро отёрла её и всхлипнула.

-Здесь прохладно. Пойдём в зал? – предложила Обилона, стараясь, чтоб её голос не дрожал. Амина согласилась.

 Там все наоборот танцевали, шутили и смеялись, грусть будто здесь была неуместной, ворвавшимся духом из другого мира. Они не простояли вместе и несколько минут, когда Аротея подозвала жестом к себе Амину и сказала, что ей подобает находиться рядом с «будущей семьёй». Вечер для Амины был нескончаемо долгим и скучным. Как её учили, она гуляла по залу красивой походкой,  вела беседы с какими-то важными людьми  о политике, погоде, спорте, поэмах, музыке, одним словом, обо всём сразу, а вернее - не о чём.

Разговаривая с царицей, Амина столкнулась с Ардоном.

-Прошу прощения, Рианна, - сказал он холодно, сделав особенное ударение, назвав её так, и окинул её злобным презрительным взглядом, в глазах мелькнули огоньки злобы. Они стояли напротив друг друга, молча, они еле удерживались, чтоб не наговорить друг другу гадостей. К лицу Ардона вернулось спокойствие, уверенность и сила, он слегка поклонился царице и вышел. Девушка вздохнула, в ней смешивалась злоба и обида на него, он раздражал её. Она вспомнила те дни, когда притворялась Нереей и ей снова стало не по себе, она обвиняла себя в глупости, надо было ещё тогда убить его и не мучиться. Она всё думала об Ардоне и это злило её всё больше, она наконец решила найти Обилону, чтоб отвлечься.

Амина стала выискивать глазами подругу, в толпе танцующих и гуляющих людей сложно было кого-либо найти, в глазах рябило. Она долго всматривалась в гостей, выискивая рыжеватые кудрявые волосы, гибкую фигурку и светлую улыбку Обилоны, которая отдавала какой-то чистотой и детской простотой, такой чужой в этом богатом зале, где всё было так изысканно, красиво, но фальшиво. Наконец, Амина увидела подругу в другом конце зала. Девушка явно не скучала. Её занимало всё, с большим любопытством она рассматривала обстановку, стены, статуи и красиво одетых людей, на лице её читалось восхищение и интерес. Девушка несколько раз за вечер подходила к Амине поговорить, радостно рассказывая всё, что её занимало, но разговоры их были недолгими, на таких балах было не принято с кем-то всё время ходить вместе, особенно приближённым тирана. Обилона стояла около музыкантов. Они замолчали, вперёд вышел какой-то полный расторопный мужчина, который поклонился и торжественно произнёс:

-А сейчас, дорогие гости, мы приготовили нечто особенное: «Полёт мечты»,  эту музыку мы посвящаем нашему царевичу и его обворожительной невесте. - Амина в другом конце зала улыбнулась, ей это было почему-то приятно, она слегка кивнула подруге. Гиппий лениво зевнул и продолжил с кем-то разговаривать. Вначале послышалось несколько красивых нежных звуков лиры, затем музыканты заиграли романтичную музыку. Свет притушили, аромат жасмина и других цветов из курильниц разносился по всему залу. Обилона закрыла глаза, ей казалось, что она попадает в другой мир, улетает ввысь, всё растворялось перед глазами, музыка проходила через всю душу, что-то сладостное и нежное разливалось по всему её телу. Никто не пел, любой голос, казалось, мог лишь сломать очарование музыки. В этой мелодии звучало и божественное счастье,  и боль, разрывающая сердце, и полёт мечты, и падение, что-то завораживающее, даже пугающее было  в ней и наполняло каждый звук. Когда музыка кончилась люди, окружившие музыкантов вначале стояли, замерев, ожидая, что мелодия продолжиться, а потом взревели от восторга.

-Прекрасно, не правда ли?  - раздался сзади Обилоны приятный хрипловатый голос. Девушка вздрогнула, словно очнувшись от забытья, прекрасного сна.

-Да, эта мелодия чудесна, ничего прекраснее я не слышала, - прошептала Обилона, ещё не успев вернуться на землю, и оглянулась. Перед ней стоял мужчина лет тридцати, он был очень красив, высок, светловолос, хорошо сложен, под усами, придававшие ему некую выразительность, появилась загадочная обольстительная улыбка, всё в его лице было манящим, притягательным и красивым. В глазах горел какой-то огонёк силы, горделивости и самоуверенности, сильные руки он сложил на груди.

-Эта музыка прекрасна… как и вы, - проговорил он. Обилона покраснела и чуть улыбнулась, он был слишком красив, ей с трудом верилось, что такой мужчина мог заговорить с ней. Она была неуверенной в себе и сама не замечала, как расцвела.

-Вам нравится здесь? – спросил он мягко.

-Да, - коротко ответила Обилона, улыбнувшись. – Здесь интересно.

-Могу я узнать Ваше имя?

-Меня зовут Обилона, - сказала девушка тихо.

-Прекрасное имя, оно Вам идёт: мягкое, красивое, женственное.

Всё трепетало внутри девушки, она волновалась, боясь сказать что-нибудь ни так,  немного стеснялась, сама не зная почему. Но Обилона нашла в себе силы откинуть такие мысли и непринуждённо заговорила, улыбнувшись, как можно милее:

-Здесь я впервые. А как Вас зовут?

-Рэф, - ответил он. В глазах  его мелькали огоньки, что-то загадочное и манящее было в них, Обилона поймала себя на мысли, что в этих огоньках было нечто дикое, даже немного страшное, но такое красивое. – Может, пойдём, потанцуем. Сегодня такой чудесный вечер, - предложил Рэф, протягивая руку. Девушка невольно подумала, что отказаться она просто не может и лишь слабо кивнула, протянув ему руку.

Они прошли в центр зала, где гости танцевали, и начали красиво двигаться. Обилона хорошо танцевала с детства, она чувствовала музыку, пропускала через сердце и каждое её движение было красивым, грациозным и изящным, ей казалось, что она превращается в птицу или летит в небесах, забыв обо всём. Рэф тоже танцевал хорошо, но в его движениях проскальзывало что-то натянутое, как будто этот танец он выучил, а не танцевал от души, но в то же время каждый его шаг был сильным и уверенным. Глаз он не сводил с Обилоны, ей на мгновение даже стало неловко, но его тёплая улыбка развеяла все её мысли, унося куда-то далеко.

_____________________

Вечер прошёл для Обилоны незаметно, Рэф не отходил от девушки ни на шаг, его обаяние покоряло её, мужчина был умён и очень интересен, давно ни с кем ей не было так легко и хорошо, она была счастлива. Они стояли на балконе и разговаривали, он шутил, а Обилона смеялась. Огоньки подсветки мелькали на кудрявых волосах, чуть развиваемых ветерком, на лице её была самая чистая и открытая улыбка, глаза были лучистыми и большими, Обилона была необыкновенно хороша, всё в ней как будто светилось.

Вдруг прозвучал удар колокола, означавший лишь то, что балу пришёл конец, время пришло. Гости немного раздосадованные стали расходиться. Внутри Обилоны всё сжалось. «Как же так? Почему так быстро? Время пролетело так незаметно, о, как мне не хочется с ним расставаться!» - подумала Обилона, ей стало обидно и грустно, она бы так вечность стояла бы с Рэфом в этом красивом зале. Мысль о том, что прекрасный сон кончился и приходится проснуться ошарашила девушку. Рэф грустно посмотрел на неё, в его глазах было сожаление. Вдруг он прижал девушку к себе и поцеловал, Обилона почувствовала, что дрожь пробегает по всему её телу, словно её окатили водой, всё в ней перевернулось, затрепетало, она ощутила что-то сладостное и прекрасное. Обилона знала Рэфа первый день, но ей казалось, что они уже вечность стоят рядом.

-Твои глаза похожи на небо, такие же чистые, прекрасные и бездонные, а улыбка словно излучает свет, - проговорил Рэф так близко, что она ощущала его тёплое дыхание. – Ты прекрасна как богиня, - проговорил он, поцеловав ей руку, и голос его стал более сухим:

-Вечер кончен, надо идти. Мы должны встретиться завтра.

-Не знаю, смогу ли я, у меня дела, может, после завтра? - начала было Обилона, вспомнив Амину и Аротею.

-Нет, ты найдёшь время завтра, - оборвал её он твёрдо и сухо, Рэф смягчился и добавил. – Я не выдержу. Может, завтра у ворот, в такое же время, как начался балл? Прошу, - проговорил он, Обилона лишь кивнула, они пошли к выходу. Я не могу дождаться встречи, - проговорил он.

-До завтра, - ответила Обилона, прощаясь, когда мужчина вышел, она подошла к Амине, в опустевшем зале стало тихо, зажгли все факелы, освещая зал:

-Кто это? – спросила Амина заинтересованно, Обилона сладко вздохнула, как ребёнок после приятного сна, и стала говорить быстрым вдохновенным голосом:

-О, Амина, это такой удивительный человек! Я так счастлива! Рэф, так его зовут,  такой обходительный, милый, добрый и очень красивый, - шептала Обилона, затаив дыхание, она не шла, а просто летела.

-Он действительно очень хорош собой, я так рада за тебя, - улыбнулась Амина и слегка замялась, подбирая слова. – Но мне он не очень понравился, в нём есть что-то ненастоящее и …   

-Вовсе нет! – вспыхнула Обилона, отшатнувшись от подруги. – Просто тебе не нравится, что у тебя никого нет, хоть ты и старше, - глаза её сверкнули злобным обиженным огнём.

-Не горячись, я не хотела сказать ничего плохого, - слегка обиделась Амина. – Расскажи про него.

Обилона виновато улыбнулась и вдохновенно проговорила:

-Он, прекрасен, как Аполлон. А какие слова он мне говорил: что мои глаза похожи на небо, улыбка на свет, волосы, как серебро… Ах, Амина, он необыкновенный! Я счастлива, я словно знаю его всю жизнь, всё так прекрасно, как в чудесном сне. Я ощущаю себя ласточкой, которая взлетает высоко в небо, кидается вниз и взлетает в последний момент. Всё так кружится внутри, взлетает, вихрь охватывает меня. О, Боги, как я счастлива!

_____________________

 Наступила ночь, в длинном красивом коридоре царского дворца было совершенно тихо, тускло светили факелы. Большие колонны и мозаика на стене придавали коридору холодную величавость и спокойствие. Казалось, всё здесь уснуло, умерло.

Тишину прервали тихие шаги. В конце коридора  появились две мрачные фигуры. Два человека в плащах и закрывавших лицо капюшонах напоминали скорее призраков, чем людей. Они медленно прошли по коридору, молча.

-Ты помнишь, что надо делать, Фокот? – вдруг раздался глухой голос одного из них.

-Конечно, Барф, - ответил другой с усмешкой, какой отвечают на глупые вопросы. Фокот был моложе и выше товарища, который одарил его презрительной улыбкой. Они всегда были соперниками и не любили друг друга.

-Смотри, а то ещё завалишь всё дело, мальчишка, - после недолгой паузы бросил Барф, чтоб позлить напарника. Тот лишь мрачно бросил:

-Не беспокойся, всё будет нормально. Это ж девчонка всё – таки. 

-Ну, смотри, - раздался тихий ответ.

В конце коридора, завернув за угол, они остановились недалеко от большой двери, украшенной позолотой. Около двери стояло два стражника, которые сонно о чём-то разговаривали.

-Что вам надо в такое время? – строго спросил один из них.

Незваные гости стояли на достаточном расстоянии, укутав лицо плащом. Фокот быстро кинул под ноги стражников небольшую бутыль, которая разбилась, из неё повалил дым, заполонивший весь коридор, появился едкий запах. Стражники закашляли, опустились на пол и через мгновение потеряли сознание. Фокот и Барф переждали какое-то время, пока дым полностью не рассеялся, и осторожно подошли ближе.

- Можно идти, - тихо сказал старший наёмник и, отодвинув лежащего стражника ногой, бесшумно вошёл в комнату, Фокот последовал за ним.

На большом роскошном диване спала красивая женщина, это была Амина Фикер. Одеяло было откинуто, длинные волосы струились волнами, сбегая по плечам, лицо было напряжённым, она что-то шептала во сне. Слабо горела лампада, освещая комнату неровным тусклым светом. Женщина перевернулась на другой бок.

-Жаль девку, я с такой развлёкся бы, она симпатичная, - прошептал тихо Фокот с досадой, жадно царапая взглядом её ноги и полуоткрытую грудь. Но потом опомнился,  вспоминая щедрую оплату. - Эх, ну работа есть работа, - прошептал наёмник и в полумраке блеснул нож. Медленно и бесшумно он приблизился к ней и, прицелившись, замахнулся.

Мгновенно раздался лай, неожиданно прозвучавший в ночной тишине. Что-то огромное и страшное метнулось и сбило его с ног. Это был Цербер, огромный серый пёс, который залаял и бросился на человека, покушавшегося на жизнь хозяйки. Фокот боролся с ним несколько секунд и из последних сил ударил ножом, всаживая острый клинок по самую рукоятку в бок животного. Завыв, Цербер  отскочил и зарычал, готовясь к бою, по боку сбегала алая струйка тёмной крови, в глазах зверя мелькнуло бешенство, он готов был разорвать любого, кто к нему бы приблизился.

Амина сразу проснулась и приподнялась, ещё не понимая, сон это или явь. Барф, не упуская времени, достал кинжал, приготовленный на всякий случай, и бросился на «будущую царевну». Он замахнулся и с силой ударил, но Амина быстро откатилась, в последний момент понимая, что происходит. Он сильно пнул её, скинув на пол, и замахнулся снова. Краем глаза Амина заметила, как раненный пёс пытался кинуться к ней, но второй наёмник преградил ему дорогу и стал биться с Цербером. Фикер видела, как блестящее лезвие несётся к ней со стремительной скоростью, ей передёрнуло, холод пробежал по спине. Опасность близкой смерти путала все мысли, в её сознании пронеслась вся жизнь, и явственно было лишь одно желание – выжить. Пальцы сами с быстротой молнии вытянулись вперёд и поймали кинжал убийцы на лету. Их руки, сцепившись, дрожали. Острое лезвие медленно опускалось всё ниже и ниже к её горлу. Амина собрала все силы и оттолкнула наёмника.  

В это время Цербер, рыча, стоял напротив Фокота, зверь молниеносно бросился на врага,  но преступник снова  замахнулся клинком, лезвие скользнуло, поранив животное. Пёс завыл и упал. Как во сне Амина видела это и, вскрикнув, подбежала к нему. Пёс всё ещё злобно рычал, но звуки получались сдавленными и грустными, кровь залила руки Амины, комок застрял в её горле едкие мысли смешивались и бежали вихрем: «Он это делает ради меня. Я отдуваюсь здесь за старые грехи, а он тут не причём…Цербер, только не умирай…», - думала Амина, у неё всё перевернулось внутри. Фокот приближался к женщине, она стала пятиться.

- Твоя шавка тебя не спасёт, Рианна, - хмуро бросил Фокот и достал нож, надвигаясь к ней. Амина споткнулась об ковёр и упала, мысли судорожно бежали в ней и лишь одна мысль заполонила разум: «Неужели я сейчас умру, всё так кончится?! Всё, конец, омега». Она видела, что Цербер пытался подняться, но не мог, он лежал в крови и с отчаянием и ненавистью видел, как убивают хозяйку. Фокот наступал, Амина упёрлась спиной в шкаф и поняла, что дальше отступать некуда, пришёл конец. Но вдруг одна мысль мелькнула лучиком спасения во тьме смерти: «Здесь должен быть мой меч. Меч, я должна его вытащить, я должна выжить».

Наёмник холодно самодовольно улыбнулся и уже приготовился к удару. Судорожно, как во сне, рука Амины нащупала золотую ручку ящика и прохладную рукоять меча, рука взметнулась вверх, в последний момент пронзив грудь врага, ещё мгновение и было бы поздно. На груди появилось пятно алой крови, которое стало быстро расти, он с ненавистью взглянул на Амину, прошептал какое-то проклятье, сделал несколько шагов, покачнулся и упал, закатив глаза. Она взглянула на спасительный меч, ещё бы мгновенье и Фокот убил бы её.

Амина выпрямилась, внутри было ощущение облегчения после опасности и одновременно что-то противное сгустилось внутри, выставив вперёд меч она посмотрела на пса. Цербер выпрямился и снова зарычал. Амина и пёс медленно приближались к обезоруженному Барфу. Тот взглянул на убитого напарника, скривил лицо, ему совершенно было не жаль Фокота. Подумав с горечью о том, что ему не дадут награды, он плюнул и выбежал из комнаты. Пёс хотел броситься в погоню, но Амина, крикнув, остановила его.

-Ты ранен, ещё слаб, - вздохнув, прошептала она, погладив его по всклокоченной шерсти. Амина достала тряпки и, омывая чистой водой, поставленной для питья, стала перевязывать раны друга. – Спасибо, - раздался её голос, и Цербер посмотрел ей в глаза, в его тёплом взгляде читалось то, что он понимает её, каждую мысль. Он бы отдал жизнь, не задумываясь, если б понадобилось сразиться ещё раз.

Перевязав все его раны, она встала. Обида и злость скомкались в груди и застряли у самого горла. Амина стала разозлёно ходить из стороны в сторону.

-Я должна сидеть и ждать, пока меня убьют, я толком даже не знаю, кто! – говорила Амина сама с собой, сжимая меч так сильно, что рука побелела. – Я просто принесена в жертву, как это глупо и унизительно! Я совершенно бессильна! Моя задача постараться выжить и всё! Но удастся ли мне это, если на меня нападают ночью, когда я сплю, здесь нет даже намёка хоть на какую-нибудь честь. Я не привыкла сидеть сложа руки и ждать, я часто рисковала, но я могла сражаться, рядом были мои люди, которые защищали меня…, - вдруг ей просто стало смешно. - Да, что я говорю! Там были одни предатели, которые с удовольствием меня избили до полусмерти, поверив этому чудовищу Терредону, я до него ещё доберусь…, если смогу. Всё так противно, как я устала от всего этого! - мысли лихорадочно скакали в голове, едкая злоба одурманивала, она просто не могла себя сдерживать. - Как здесь всё шикарно, мне специально выбрали клетку покрасивее. Зачем все эти ковры, цветы, вазы, украшения?! Если тебя просто убивают, легче быть в глухой, увешанной паутиной темнице, чем во дворце, а так это просто комедия, фальшивая и грязный сатира. Всё это просто глупо и смешно! - Амина подошла к красивому столику, взяла расписную дорогую вазу и со всей силы швырнула её об пол. С неким удовольствием она наблюдала, как полетели во все стороны осколки. Вдруг ей стало как-то легче, постепенно Амина успокоилась, теперь была только усталость и больше ничего, ни о чём не хотелось думать. Она остановилась и обернулась, глядя на Цербера, в его глазах явно читалось удивление, горечь и что-то тёплое, мягкое, заботливое. Женщина подошла к нему, села на пол и вздохнула, положив его большую голову себе на колени. Она ещё долго сидела, одной рукой гладя пса, а другой сжимая рукоять спасительного меча, после опасности мерзкий холодок внутри всё ещё не покидал её, было как-то не по себе, ярость исчезла, хотелось просто сидеть так, не двигаясь и ни о чём не думая.

Прошло довольно много времени, Амина всё ещё сидела так, Цербер задремал, положив голову ей на колени. Хозяйка боялась разбудить его и даже не шевелилась. Её взгляд, устремлённый в одну точку, был мутным и усталым.

Раздались неторопливые шаги и дверь заскрипела. Амина вздрогнула.

«Они вернулись, я так и знала», - мелькнуло у неё в голове. Мгновенно она встала, в её руке блеснул меч, Амина подлетела к двери и размахнулась, готовясь напасть, Цербер вскочил и зарычал. Дверь отворилась и в комнату вошла Аротея, девушка взмахнула мечом, но во время заметив жертву, остановилась и лезвие замерло около самого лица царицы. Женщина испуганно вскрикнула, отшатнувшись, Амина опустила меч и облегчённо вздохнула.

-А-а, это всего лишь Вы, царица, - протянула Амина, отойдя.

-Мне чуть плохо с сердцем не стало. Что это всё значит? – проговорила царица строго и испуганно.

-Я не знала, что это Вы, я была бдительной, это мера предосторожности, - едко ответила Амина будничным тоном, каким говорят о нарядах или кухне. За Аротеей вошли испуганные слуги и Ардон, который с удивлением и даже насмешкой взглянул на Амину.

Такое спокойное объяснение вывело царевну из себя, Аротея вскипела:

-Надо быть бдительной, но не настолько, осторожность, моя милая, не значит, кидаться на человека с мечом. Ты могла меня убить, у меня чуть сердце не остановилось от твоей предосторожности. Двое стражников лежат без сознания у дверей, - быстро возмущённо и всё ещё испуганно заговорила женщина, но твёрдый ответ Амины прервал её.

-На меня напали. Это было ночью, хорошо ещё, Цербер проснулся и разбудил меня, а то меня убили бы спящей и ваш чудесный план провалился бы.

Одеяло было скомкано, какие-то тряпки были раскиданы по полу, пролита вода, пятна крови сверкали на дорогом ковре. Перевязанный Цербер тихо рычал, злобно глядя на всех этих людей, растрёпанные волосы Амины сбегали на порванный хитон, лицо её было каким-то каменным, отстранённым, но что-то злое и дикое сверкало в глазах. Эта картина была впечатляющей, люди огладывали комнату с испугом, удивлением и явным интересом.   Она посмотрела на Ардона. «Ты должно быть огорчён, что меня не убили, то-то ты порадовался», - злобно подумала Амина.

Царица почувствовала себя неловко:

-Ты должно быть испугалась, теперь понимаю, что ты защищалась, – начала Аротея, как можно мягче и с испугом взглянула на мёртвое тело наёмника, распластавшегося на полу. Он был весь в крови, лицо искажалось в жуткой гримасе. Царице чуть не стало плохо, но сохранив величественный и строгий вид, она села и быстро проговорила:

-Расскажи, как всё было.

-Я проснулась оттого, что залаял Цербер, я поднялась, ничего не понимая. Двое стояли в комнате, похоже, кто-то нанял их, что б убить меня, - проговорила Амина строгим разозлённым голосом, она чувствовала себя бессильным жертвенным животным, женщина ничего не могла сделать и просто ждала, что её убьют, это было мучительно и жутко её злило. – Они напали на меня, - продолжала Амина. – Один из них тяжело ранил Цербера, другой кинулся на меня, я еле осталась в живых. В последний момент я вспомнила о мече, в шкафу и убила наёмника,  - Амина жестом указала на мёртвого и добавила со злобой:

-Второй скрылся.

Стояла тишина, все как будто ждали продолжения, Амина тяжело дышала, вспоминая это, нападение для неё было страшным сном, во время которого прошла вся жизнь, все чувства, раньше ей даже немного нравилась опасность, но сейчас бессилие просто убивало её.

-Я не думала, что они нападут так скоро, - проговорила царица Аротея и, задумавшись лишь на мгновение, тряхнула уложенными локонами и отдала распоряжение более величественным тоном:

-Утроить охрану, увеличить караул, пусть проверяют еду, чтоб не отравили. Заботьтесь об её охране, иначе все вылетите вон из дворца, потеряете звания и места при дворце, и никому ни слова, иначе выгоню! - она стала злиться и нервничать, но пыталась это скрыть. – Под угрозой не только её жизнь, но и гораздо больше - управление страной, власть не может перейти в руки этим тиранам. Надо соблюдать все меры предосторожности, вы знаете, как это важно.  

Амина лишь усмехнулась про себя, эти попытки защитить её казались беспомощными и бесполезными, кому надо тот придумает способ её убить, к тому же Амине было всё равно, кто управляет страной, но умирать от рук неизвестно кого не хотелось.

Царица продолжала что-то говорить, объяснять и отдавать распоряжения, обычно её речь была спокойной и размеренной, но сейчас она часто сбивалась, путалась в своих словах и повторялась. Амина её уже не слушала, она чесала у Цербера за ухом, а тот млел от удовольствия, её мысли были лишь о псе: как скоро он поправиться, больно ли ему?

-Ты со мной согласна, Рианна? – спросила царица. Амина очнулась от своих мыслей и неуверенно кивнула, сама не понимая о чём был вопрос. – Прекрасно, - продолжила Аротея. – Я пойду, надо отдать распоряжения. Амина отдохни немного, чуть попозже тебе принесут завтрак.

-Спасибо, - ответила Амина, ожидая, когда её оставят одну. Аротея вышла, за ней последовали все остальные, остался лишь Ардон.

-Что тебе надо? – спросила она хмуро, не давая ему начать. – Сочувствую, ты, наверное, так расстроился, что я осталась жива, - ехидно добавила она.

-Вовсе нет, - ответил Ардон спокойно и добавил грустно:

-Я рад. Было б очень плохо, если б ты умерла.

-Вот как? – недоверчиво спросила она, удивлённо подняв брови. Амина даже не знала, как отреагировать.

-Разумеется, пришлось бы объявить, что ты – это не Рианна и подвергать опасности её и власть царей, а это опасно. Я отвечаю за твою безопасность, я не хочу терять свой пост из-за тебя.

-А-а–а, - протянула Амина даже обрадовано. – Я было испугалась, что в тебе проснулось сочувствие, честь, тебе стало жаль бедную девушку, которую приносят в жертву государству, - с усмешкой заключила она.

-Бедная девушка? Где? – бросил он высокомерно. – Тебя следовало казнить на площади за все преступления, убийства и грабежи, которые выполнялись по твоему приказу, никто бы не загрустил, кроме собаки и этой деревенской девчушки. Не называй себя жертвой, ты должна быть благодарна, что они сохранили твою несчастную шкуру и дали пожить в роскоши, простив все преступления, которые ты делала, глазом не моргнув, - проговорил он быстро с пренебрежением. Было видно, что он давно хотел высказать ей всё это, бросить в лицо. Он задумался лишь на мгновение, что б перевести дыхание, но потом вздохнул. В его глазах читалась усмешка над собой: «Зачем я это ей говорю, эта стерва не в состоянии, что-либо понять, просто стою и сотрясаю воздух». Амина ждала, что он ещё скажет. Он помолчал, подошёл к двери и, обернувшись, спросил с издёвкой:

-А ты со многими спала, что б узнать военные тайны? Мне интересно.

Амина вскипела, но не ей не хотелось показывать ему свои слабости, она понимала, что он был прав, и это было больнее всего. Этот вопрос комком застрял у неё где-то внутри. Амина отвечала, как можно более холодно и высокомерно, хотелось унизить его, задеть.

- Да, я использовала людей. Я спала лишь с теми, с кем мне хотелось, - ответила она. –  Почему б не развлечься, если это поможет делу? Я просто совмещала приятное с полезным. Доволен? Тебе же было хорошо тогда, как и мне. А сейчас уходи, я же к тебе не вваливаюсь, ты мне противен.

-Ты тоже не милашка, - прошипел он и вышел.

Она скривилась, хотелось высказать всё, что она о нём думает, Амина стала думать, что ей следовало ему сказать, ответить, с какой интонацией, но быстро остановилась, понимая, что это глупо и бесполезно. Она пыталась о нём не думать, но это было сложно. В дверь постучали и в комнату вошло двое слуг, которые внесли два подноса с завтраком и, поставив его на стол, вышли.

Она легла, есть не хотелось совсем, сил не было. Сказалось раннее пробуждение, пережитая опасность и усталость. Глаза закрылись сами и она стала медленно погружаться в мягкий бездонный полумрак сна.

_________________________

 Сновидений не было, проснулась Амина сама, вначале о чём-то спокойно думала, вспоминала море, когда большие голубые волны не спеша накатывают на берег и, пенясь, возвращаются обратно, раздаётся крик чаек, дует ветер… Потом Амина Фикер поняла, что не спит, медленно открыла глаза и, взглянув в окно, увидела, что уже день. Хотелось понежиться, забыться, просто лежать, наслаждаясь теплом и мягкостью кровати.

Но скоро ей надоело лежать, она лениво встала и, потянувшись, подошла к двери. Цербер лежал на ковре, посапывая, ей не хотелось будить пса, осторожно она проскользнула мимо него и пошла к Обилоне.

У дверей стояло на вытяжку около восьми солдат, похоже, Аротея не просто так кипятилась и отдавала распоряжения, чуть ли не топая ногами, как обиженный ребёнок. Охранники были сильными и широкими в плечах, каждый из них был выше Амины примерно на пол головы, начищенные латы, шлемы с перьями, щиты и военные сапоги блестели на солнце, которое светило сквозь окна. Они отсалютовали ей, прижав руку к груди и вытянув её перед собой, но не успела женщина сделать и двух шагов, как один из них остановил её:

-Стойте, Рианна, вам не следует выходить без сопровождения, это очень опасно, - строго сказал стражник.

-Я уж знаю, - ответила Амина упрямо с лёгкой усмешкой. - Я, наверное, смогу дойти до комнаты моей подруги, не бойтесь, это недалеко.

-Простите, - не отставал другой. – Но это – приказ царя и царицы, мы несём за вас ответственность, так что мы проводим вас.

-Ладно, - бросила Амина неохотно, решив, что спорить бесполезно и направилась к Обилоне, шестеро из них последовало за ней. Она почувствовала себя в клетке, преступником под стражей, но постаралась об этом не думать.

Лишь около комнаты Обилоны они, отсалютовав, оставили женщину. Рядом стояла не менее внушительная охрана. Амина постучала и вошла, Обилона лежала на диване, читая какой-то свиток, увидев Амину, она отбросила его в сторону и подбежала. В её лице светились радость и испуг одновременно.

-Амина, - затараторила она. – Мне сказали, что на тебя напали, я так испугалась, а меня даже к тебе не пустили, сказали, что тебе надо отдохнуть, я понимаю. Представляю, что ты пережила. А как Цербер? – похоже, она давно хотела всё высказать. Амина успокаивающе улыбнулась.

-Всё нормально, Цербер ранен, но не слишком тяжело, он сейчас спит, я не стала его будить. А я… со мной всё в порядке, я толком не успела испугаться, - соврала Амина Фикер. - Я и так часто рисковала раньше, так что всё нормально.

-Но они снова придут. Вдруг они убьют тебя?! – выкрикнула Обилона. – Я потеряла мать, друзей в деревне. За что? Я не хочу потерять и тебя.

Обилона начала судорожно дрожать, её глаза заблестели. Амина обняла её и они сели на кровать. Фикер отвечала, взвешивая каждое слово, стараясь помочь, подбодрить Обилону.

-Не бойся, ты видела какая там охрана? У людей, которые хотят моей смерти,  ничего не выйдет, я смогу постоять за себя.

Вошла Аротея, окружённая несколькими стражниками, на ней было очень красивое зелёное платье, вышитое золотом, оно стелилось по полу шлейфом, на шее висело жемчужное ожерелье, а на голове была диадема, украшенная алмазами. 

-Как ты, Амина? – спросила она величественно с сочувствием, которое Амина не любила.

-Нормально, - ответила Амина хмуро.

-Твоего пса, Цербера, пока ты спала, смазали специальными маслами, перевязали, ему скоро станет лучше, - заметила Аротея.

-Спасибо, - ответила Амина, в глазах появился блеск, она чувствовала себя немного виноватой перед псом. – Я смотрю, вы хорошо позаботились о моей охране, - добавила она. С одной стороны это было хорошо, но с другой слежка и охрана её раздражали.

-Скажи спасибо не мне, а Ардону, это его работа.

Амину передёрнуло. Мысль о том, что её жизнь в его руках, злила женщину.

Поймав недовольный взгляд Амины царица решила сменить тему:

-Надеюсь, вы не забыли, что сегодня вечером у вас занятия истории и мифологии.

-О, нет, я не могу, - ответила Обилона, смутившись.

-Почему? – удивилась царица, подняв брови.      

-У меня, как бы вам сказать… Я занята, давайте завтра проведём занятия? – на лице Обилоны вспыхнул восторг, будто она вспомнила о чём-то просто потрясающем.

-У неё свидание, - ответила мягко Амина, догадавшись.

Обилона взглянула на подругу с лёгким укором, но сразу заулыбалась, слегка порозовев, и лишь кивнула. Царица тоже улыбнулась.

-Ладно, я тебя понимаю, но старайся совмещать свою работу и амурные дела, хорошо? Я сама, помню, с таким трепетом ждала свиданий с Пизистратом,  своим супругом, он ещё не был царём, и вёл себя как влюблённый мальчишка, это было так восхитительно, - лицо царицы засияло при воспоминании о старых  прекрасных временах, но она опомнилась и добавила. – Уже пора на приём послов из Финикии, собирайтесь, вы должны присутствовать. Это недолго.

На лицах Амины и Обилоны энтузиазма не было, но всё же они поднялись.

-Оденьтесь строго, но торжественно и через какое-то время приходите в зал собраний, стражники вас туда отведут, - сказала Аротея и вышла.     

-Ты ждёшь свидания с этим, как его…? – спросила Амина тихо.

-Рэфом, - ответила Обилона и снова её лицо озарилось воодушевлённой улыбкой. – Ты даже не представляешь, как! Кажется, это будет через год, вечность. Я так боюсь, вдруг сделаю, что-то не так, вдруг я ему не понравлюсь?

-Всё будет просто замечательно, - ответила Амина, в её голосе звучала тёплая уверенность. – Ты ему обязательно понравишься, а как же иначе. Если б ты ему была безразлична, он бы не пригласил тебя на свидание, не так ли?

Обилона кивнула, слова Амины подбодрили её, на душе запели птицы, ей стало так хорошо, что хотелось взлететь, обнять весь мир.

-Ну ладно, я пойду, - добавила Амина, - встретимся на приёме этих послов.

Она вышла, Обилона осталась одна, идти на это важное, но скучное и утомляющее мероприятие совсем не хотелось, но выбора не было. Она думала о Рэфе, никогда ещё девушка так не волновалась и не трепетала в ожидании чего-либо.

-Всё будет хорошо, а как же ещё?! – прошептала она уверенно и, запев что-то стала одеваться.  

 _________________________

Приём финикийских послов был довольно скучным и утомительным, царь и царица говорили с послами через переводчика, Амина и Обилона даже не пытались понять суть этого важного политического разговора, который длился недолго и, к счастью, скоро кончился.

Вечер был тихим и красивым, стемнело быстро и в небе уже появилась луна, светившая тусклым серебристым светом. Тихо пели птицы. Солнце заходило, расплёскивая алый свет на тёмном небе.

Обилона стояла в парке на назначенном месте у ворот замка. Лицо её бледнело, руки дрожали, она лихорадочно переминалась с места на место. «Он не придёт, это была шутка, он забыл», - шептала она отчаянно, вглядываясь в каждый силуэт в надежде увидеть Рэфа, но его всё не было, она очень волновалась, как ни пыталась успокоиться. Но вдруг вдали она заметила высокую красивую фигуру, сердце лихорадочно забилось, она не могла ошибиться – это был он.

Медленно Рэф подошёл к ней и улыбнулся. В лице его было что-то твёрдое, уверенное, но в то же время притягивающее, манящее. В руке он держал букет из трёх роз, которые он протянул ей с галантной улыбкой.

-Привет, я так рад, что ты пришла. Это тебе.

-Спасибо, - прошептала она, её щёки порозовели, а на лице зажглась яркая улыбка. «Он так красив. Когда он так смотрит на меня, я  схожу су ума», - подумала она, но не о чём не хотелось серьёзно размышлять. Она поднесла букет к лицу, вдыхая чудесный аромат, голова кружилась, и она просто пьянела от счастья.

 _________________________

В кабинете стояли красивые колонны коринфского стиля, на стенах висели две старые потёртые карты, а рядом находилось несколько бюстов, изображающие великих царей, они были сделаны так искусно, что казалось лица в любую минуту оживут и заговорят.

Пожилой полный мужчина ходил по комнате, рассказывая на распев о правлении царя Солона и его трудах. Амина сидела за столом из красного дерева и, слабо вникая, кратко записывала в свиток пергамента то, что он ей говорил. Всё это было интересно, но она уже устала, голова кружилась от всех имён, указов, реформ и других событий. Взгляд её случайно упал в окно, они были на втором этаже и  сквозь полупрозрачную занавесь был хорошо виден парк. Вдруг она увидела знакомую фигуру Обилоны и стоящего рядом Рэфа, они остановились, держась за руку, и о чём-то увлечённо говорили. Амина улыбнулась, она была рада, видеть подругу счастливой, но в его глазах было что-то не так, что-то неестественное, но Амина отгоняла от себя такие мысли.

-Просьба не отвлекаться, нам немного осталось, - сказал учитель и продолжил. – Как ты считаешь его реформы должны были быть успешными?

-О, конечно, - ответила она, отворачиваясь от окна. – Соломон был очень мудрым царём. Он прекрасно знал экономику страны, - ответила она наугад, мужчина кивнул и продолжил свой рассказ, беседуя с Аминой.     

А в это время Обилона смотрела в глаза Рэфу, словно пытаясь разгадать его тайны. Он увлечённо рассказывал о своём путешествии в Сирию, каждое его слово было интересным, ярким и завораживающим. Обилона слушала его, затаив дыхание, стараясь запомнить каждый его взгляд, каждое слово. 

Раздались торопливые шаги, Рэф и Обилона обернулись. К ним быстро подошла девушка:

-Здравствуй, Рэф, - произнесла она.

На вид ей было лет восемнадцать, светлые вьющиеся волосы были собраны в хвост, стройную фигуру облегала спортивная туника светло - зелёного цвета, которая сочеталась с глазами. Её даже можно было назвать очень красивой, если б не искажавшая лицо ярость, её глаза светились ненавистью, но в то же время в них читалось опустошение, боль. Она стояла, смотря ему в глаза.

-Успокойся, Нирола, и уходи. Не маши этой штуковиной, это не для женщин, особенно не для таких истеричек как ты, - холодно и брезгливо сказал Рэф.  

-Сволочь, - прошептала она и кинулась на него, взмахнув мечом. Он был военным и, похоже, неплохим, мужчина быстро увернулся, лезвие скользнуло, поцарапав руку, алые капли упали на пыльную траву, Обилона вскрикнула, испугавшись. Рэф застыл напротив вооружённой девушки, было видно, что каждый его мускул напрягся, готовясь к бою, пусть даже и с женщиной. Она тоже сконцентрировалась и замерла на мгновение, Нирола кинулась на него снова, неумело взмахнув лезвием. Мужчина быстрым движением поймал её руку, они застыли  на мгновение, потом он сильно оттолкнул её и девушка упала, выронив меч, но сразу вскочила. Рэф одним прыжком преодолел расстояние и сильно её ударил, она еле устояла на ногах, кровь полилась с носа, она даже не вскрикнула. Девушка наклонилась за мечом, но он быстро ударил её ногой и она снова упала, мгновенно оружие оказалось у него в руках и Рэф замахнулся, злобно улыбаясь.

-Нет, не надо, - вскрикнула Обилона, подбежав. Всё происходило слишком быстро, что б что-то понять. В ней мелькнула жалость к этой девушке не смотря на то, что та напала первой. На её голос Рэф оглянулся и, похоже, лишь сейчас вспомнил о ней. – Что происходит? Из-за чего вы подрались? – прошептала она.

-Тебе повезло, что она здесь, - сказал Рэф Нироле высокомерно, в его голосе звучали холод и отвращение, - уходи, что б я тебя больше не видел! Живо!

Нирола встала, быстро отирая кровь, бегущую с носа, и, бросив полный ярости и ненависти взгляд, быстрыми шагами пошла к дороге и, лишь сделав несколько шагов, оглянулась:

-Клянусь богами, я убью тебя, ты не имеешь право ходить по земле, - проговорила она.

-Убирайся отсюда, Нирола, - бросил он.

-Ты не убьёшь меня перед этой дурочкой, которая верит в твою любовь так же, как верила я, не так ли? А я смерти не боюсь, я боюсь лишь того, что ты останешься жив, - ответила она и пошла к замку.

Обилона судорожно подошла и, глядя ему в глаза, словно пытаясь прочитать в них всё, спросила медленно:

-Рэф, объясни мне. Почему она напала на меня? 

-Видишь ли, - неохотно начал он. – У нас был роман, но любовь прошла, я хотел расстаться по-хорошему, но она не понимала, ходила за мной, не давала проходу, устраивала истерики, сказала, что если я не останусь с ней, она убьёт меня, - проговорил Рэф и вздохнул. – Она психованная. А вчера на празднике она увидела меня с тобой, я ей сказал, что люблю другую и она от злобы потеряла голову. Ладно, давай не будем о ней?

Наступило молчание, Обилона пыталась всё это осознать, а он ждал. Потом девушка вздохнула и осторожно спросила:

-Ты сказал, что любишь меня?     

-Да, сказал и это правда, - ответил он и обнял девушку.

-Знаешь, я так испугалась за тебя, - прошептала она, прижавшись к нему, ощущая его тепло. – У тебя кровь!

Она оторвала от красивой нежно – розовой тоги кусок и стала аккуратно перевязывать ему руку.

-Эта девчонка не могла причинить мне большой вред, я воин, сражался и не с такими людьми, как она, - проговорил он и, чуть помолчав, добавил:

-Пойдём, прогуляемся по парку? – Обилона кивнула и они побрели вместе.   

Амина всё это время стояла у окна, застыв, не смея даже пошевелиться, боясь хоть что-то пропустить. Внутри всё сжалось, лишь сейчас всё внутри будто упало. Не успел учитель и вскрикнуть, она рванула из зала, понеслась по коридору, охранники пытались её остановить, но она рывком оттолкнула их и побежала дальше. Мимо неё мелькали факелы, стены, иногда встречающие люди, ступеньки лестниц, серый потолок, коридоры и двери, всё слилось в одном бесконечном лабиринте.

«Надо найти эту женщину и узнать, сказал ли Рэф ей правду. Она не походила на брошенную девушку, явно не ревновала и не просила его вернуться. С ним что-то не так, в его глазах холод, злоба и эгоизм, я долго жила среди таких людей и сама походила на них... А что если он замышляет что-то против Обилоны?!» - думала Амина и от таких мыслей внутри всё холодело и сжималось, становилось страшно за подругу.

Амина вбежала во входной зал, где стояли ворота, подбежала стражникам и, задыхаясь, спросила:

-Вы не видели светловолосую женщину в зелёном платье? Она должна была войти сюда. – Амина умоляюще посмотрела на охранников.

-А, Рианна, какая честь, - замямлил один восторженно.

-Она пошла, кажется туда, - проговорил задумчиво другой, указывая на один из коридоров.

-Спасибо, прошептала она и кинулась в указанном направлении.

-Вам не следует ходить по замку одной, без сопровождения, это опасно, - проговорил кто-то из них, но она уже никого не слышала.

Амина вбежала в коридор и замерла, увидев Ниролу, которая стояла впереди, прислонившись к стене и устало глядя в пол. Амина Фикер стала идти к ней.

-Нирола, - позвала она, девушка вздрогнула, очнувшись от задумчивости, и усталым тоном с долей удивления спросила:

-Кто вы?

-Я - близкая подруга той девушки, у неё свидание с парнем, на которого ты напала. Я должна знать почему, я не хочу чтоб он обидел её или предал, она очень тяжело это переживёт. Почему у вас произошла ссора? Это из-за того, что он тебя бросил, а ты ревнуешь? – проговорила Амина решительным, тревожным, но в то же время мягким голосом.

Раздался смех Ниролы, в нём сквозила усталость, обида и боль, она скорее смеялась над собой.

-Нет, - сказала девушка, успокоившись. – Это его ложь, чтоб твоя подруга ничего не заподозрила, - прошипела Нирола, замолчала на несколько секунд и продолжила, стараясь говорить как можно спокойнее, но голос срывался. – Да, я любила его, но всё было совсем не так, как он сказал. Мы встретились в парке и познакомились, а потом стали встречаться. Всё было очень романтично: он говорил мне красивые слова, дарил цветы, ухаживал так, что я просто сходила с ума. Я была глупым наивным ребёнком и верила, что встречу своего единственного, своего прекрасного бога, и решила, что нашла его. Я улетала в небо и от счастья хотелось плакать. А поцелуи его были такими горячими и страстными! Всё это длилось всего четыре дня, каждый из которых мне казался самым прекрасным в моей жизни. Мать твердила, что я его плохо знаю, её предчувствие говорило как всегда что-то плохое, да и брату он не нравился. Но мне хотелось лететь за ним, прорываться сквозь чащу и не кого не слушать, я разругалась с родными, мне казалось, что кругом враги и лишь ему я должна верить, ведь так этого хотелось. А он шептал: «Иди за мной и верь» и я шла за ним и верила. Рэф говорил, что я подобна богине, мои волосы – золото, а глаза излучают свет и такие слова, что я просто сходила с ума от счастья. А затем он предложил прогуляться. Мы шли, разговаривая, в тот вечер он был спокойнее, чем обычно, молчалив, а на лице играла странная самодовольная улыбка, красивых слов почти не говорил, я подумала, что он просто грустит, плохое настроение, с кем не бывает… Мы зашли в лес, он сказал, что хочет показать одну прекрасную опушку. Мне как-то стало не по себе, внутри заговорили слова матери и брата, но мне хотелось ему верить и я шла с ним. А потом…, - Нирола замолчала, закусив до крови губу, глаза блестели, она еле сдержалась, чтоб не заплакать.

-Что было дальше, говори, - прошептала Амина испуганно.

Нирола, пересилив себя, немного успокоилась, она говорила об этом впервые и ей хотелось вырвать это из груди, выплеснуть наружу, открыться пусть даже и незнакомой женщине. Она продолжила:

-Он… он… изнасиловал меня, прямо в лесу избил и изнасиловал, я пыталась выбиваться как могла и кричала, что было сил, но всё было бесполезно. Там не кого не было и никто меня не слышал. А потом Рэф ушёл… Он богат, красив, у него и так много женщин, но ему хотелось невинной девочки, которая плачет и отбивается. Я была не первой и не последней, это была его любимая забава… Я помню, как очнулась одна в лесу и поняла, что мою жизнь так легко переломили пополам, как тростинку. Мои мечты, вера в хорошее, мои стремления, счастье разбились  в одно мгновение, с небес и прекрасных облаков я рухнула на землю, в грязное зловонное болото. Прыгнуть с моста так и не решилась, зря простояла весь вечер, глядя на воду, животный инстинкт твёрдо сказал: «Нет», теперь для меня одна цель в жизни – убить его, отомстить за мою растоптанную любовь, прежде чем, он сломает ещё жизни каких-нибудь невинных дурочек, которые будут ему верить, как я, и так же жестоко ошибутся. Я разучилась летать и не хочу, чтоб другая невинная девушка упала в пучину отчаяния и зла, плакала оттого, что мечты разбились вдребезги, оттого, что тот кому они верили больше всего на свете, предал их так жестоко, оттого, что они себе никогда не простят такого греха и оттого, что жизнь сломана. Я продала всё, что у меня было и купила меч, за несколько золотых монет, которые у меня остались, его дружки сказали, что он будет здесь, я живу тут временно у дяди, он работает поваром. И весь вечер ждала, чтоб убить его, но всё сорвалось… Он только больше унизил меня.

Нирола замолчала, после того, что она выговорилась, ей стало легче. Амина смотрела на девушку с чувством жалости и одновременно уважением, хотелось ей помочь, защитить.

-Я понимаю тебя, я тоже многое пережила…, - проговорила Амина грустно и вдруг вздрогнула. – Обилона! Он предложил ей прогуляться по парку… Нет только не она!

-Позови кого-нибудь и беги, спаси её, пока не поздно, - торопливо сказала Нирола.

-Спасибо, - прошептала Амина и вновь побежала к выходу из коридора.

«Я слишком много думала о своей безопасности, чтоб думать об Обилоне! Как я могла такое допустить! За что ей это? Только она нашла счастье, обрела свой идеал, только у неё выросли крылья… И Ниролу жаль, она столько пережила, - неслось в голове Амины. – Только б успеть, только б найти их и не дать этому ублюдку разрушить ещё и жизнь Обилоны!»

Амина стремительно выбежала во входной зал, затем остановилась и твёрдо произнесла.

-Слушайте! Парень по имени Рэф повёл в парк мою подругу, Обилону, он задумал недоброе. Надо найти их и спасти девушку.

Шестеро воинов последовали за Аминой. Она побежала вперёд по дорожке, оглядывая окрестности. «Но где могут быть Обилона и этот кретин?» - подумала она.

Высокие деревья возвышались всюду, создавая фон из коричневых стволов и изумрудной листвы, было довольно прохладно. Но от бега Амине было жарко, сердце лихорадочно билось, она начала задыхаться, бок начал выть. Она слишком долго не занималась и растеряла былую силу и выносливость. Пение птиц, которое ей всегда нравилось, сейчас просто раздражало и самой себе она казалась глупой и бессильной, ведь она не может защитить единственную подругу, которая ей спасла жизнь. Солнце заходило и небо покрыла алая краска, плавно переходящая в голубой цвет, медленно плыли пушистые облака, напоминая огромных птиц. Кроме Обилоны и охранников в округе людей не было, дорожка была всё уже и менее заметной. Обстановка была пугающей.

-Надо разделиться проговорила быстро Амина, стражники согласились.

Ей было по-настоящему страшно, сердце билось всё тяжелее и одна ядовитая мысль душила её: «Всё бесполезно, всё кончено, её не спасти!»  

_________________________

 Обилона шла, напевая песенку, которую любила в детстве, она сжимала руку Рэфа и ощущала тепло его тела совсем рядом. Обилона и Рэф отходили от дорожки, глубже в парк, становилось темнее, деревья были всё чаще, алый свет заходящего солнца наполнял небо. От всего этого внутри Обилоны складывалось ощущение чего-то сказочного, таинственного и красивого. Главное – он рядом. Подумать только за два дня она успела влюбиться, влюбиться без памяти, отчаянно, счастливо, даже не задумываясь о том, что может ошибиться.

-Пошли, я покажу тебе одно красивое место, - нетерпеливо проговорил он, поцеловав её бархатистые волосы и, сжав её руку, повёл за собой. Она любопытно улыбнулась и пошла за ним, они шли молча, в этот день он говорил мало, а ей не хотелось думать о чём-нибудь серьёзном, это молчание было красивым, таинственным и романтичным. Она о чём-то мечтала, когда он остановился на маленькой опушке и произнёс:

-Мы пришли.

Она огляделась и, мягко улыбнувшись, проговорила:

-Да, здесь мило.

Он резко прижал её к себе и страстно поцеловал, Обилона попыталась  отстраниться, но Рэф крепко сжал Обилону в объятиях, ей было неприятно.

-Что ты делаешь?! Не надо, Рэф, отпусти меня! – вскрикнула девушка.

Рэф усмехнулся, его лицо было жаждущим, жестоким и твёрдым, от прежней маски не осталась и следа, он сжал её руки, как в тисках, и стал грубо целовать шею, плечи, грудь. Обилона по-настоящему испугалась, по спине пробежал холод, она чувствовала, как белеет её лицо, к горлу подкатила тошнота, всё закружилось перед глазами. 

-Нет, Рэф, выпусти меня, немедленно выпусти меня... На помощь, помогите! – закричала она отчаянно.

-Никто тебя здесь не услышит, моя милая, - проговорил он приторным голосом и повалил на влажную сочную траву, стал покрывать её тело страстными и грубыми поцелуями. В её горле застрял комок, дикий, панический ужас сковал тело. Отвращение смешалось с болью унижения, паническим страхом и ощущением беспомощности. 

Обилона стала выбиваться изо всех сил, Рэф сильно ударил её по лицу, подбородок пронзила боль и с губы побежала кровь. Разум девушки переполнял ужас, отчаяние, боль, отвращение и чувство беспомощности, внутри всё горело… Сил отбиваться уже почти не оставалось, он был гораздо сильнее, она всадила изо всех сил ногти в его руку, укусив за палец, он взвыл и пару раз сильно её ударил, на несколько секунд Обилона потеряла сознание. Рэф стал медленно с наслаждением срывать с неё тогу, и без того порванную и помятую.

Вдруг вдали показались две несущиеся вперёд фигуры: мужская и женская.

Обилона пришла в себя, быстро взглянула на них и, мгновенно узнав вдали подругу, отчаянно закричала:

-Амина, Амина, сюда, скорей!

-Отпусти её, сволочь. Немедленно отпусти! – проорала Амина злобно.

Рэф от неожиданности слегка выпустил жертву, с удивлением глядя на приближавшихся людей. Обилоне этого хватило, чтоб сильно пнуть врага и вырваться, но Рэф мгновенно снова схватил её и яростно ударил, Обилона потеряла сознание и, обмякнув, повисла на его руках. Он узнал Рианну и охранника и, испугавшись, стал убегать, отшвырнув девушку в сторону.

Сзади и сбоку показались ещё воины, они окружили Рэфа.  Он заметался, как пойманный зверь, они подошли совсем близко, он испуганно замер. К его горлу направилось несколько клинков, застыв на расстоянии кулака, Рэф лишь с ненавистью и испугом оглядел их. Стражники пару раз сильно его ударили, Рэф упал и, сплёвывая кровь, прошептал что-то гнусное и поднялся.

Амина села рядом с Обилоной и несколько раз шлёпнула подругу по лицу, чтоб та пришла в сознание. Обилона, очнувшись, простонала что-то, неохотно открыла глаза и бессмысленно оглянула всех. Амина помогла подруге подняться и прижала к себе, Обилона стала плакать, обняв подругу, всё тело колотила дрожь. Ей было неловко плакать перед этими людьми, она пыталась сдержаться, но она не могла, в горле словно застрял горький комок, глаза сильно щипало. Тот кому она так верила, о ком мечтала, неожиданно жестоко предал её, посмеявшись над её чувствами. Ещё чуть-чуть и случилось бы то, о чём она никогда не смогла б себя простить.

- Рианна, что делать с этим? – спросил один из охранников, с презрением взглянув на Рэфа, тот лишь злобно усмехнулся.  

-В замок, в подземелье, над ним должен состояться суд.

-Правильно, - проговорил кто-то.

Воины потащили Рэфа к замку, Амина и Обилона шли следом. Преступник лишь огрызался.

-Сама виновата, надо думать прежде чем идти с мужиком в заросший парк поздно вечером. Самое большое, что мне грозит – изгнание, но я вернусь и прибью эту шлюшку.

Амина, не выдержав, выпустила Обилону, подбежала к Рэфу, одним движением руки развернула его, слегка подскочила и сильным ударом ноги в лицо повалила его на землю. Бывшая предводительница армии Гердерс знала, что если ударить чуть ниже и чуть сильнее, то его уже ничто не спасёт, а ей сильно хотелось его убить, но она не сделала этого. Она вспомнила, какой была до потери памяти, когда главное в жизни было – ненависть и сила, без этого выжить было б невозможно, но сейчас ей не хотелось к этому возвращаться. А если всплывёт, что невеста царевича убила человека, может разразиться скандал, который ей сейчас совершенно не нужен. 

Рэф окинул её взглядом, держась за вывихнутый подбородок и разбитый нос, хмуро усмехнулся.

-Не знал, что аристократок учат этому, а ты ничего, смазливая, наверное в постели этому научилась…

-Заткнись, - сказала она высокомерно. – Мы наймём лучших составителей речей, тебя продадут в рабство куда-нибудь в каменоломни. 

Кто-то ещё толкнул Рэфа и его потащили вперёд, Амина, больше  ничего не сказав, подошла к Обилоне. Эта маленькая процессия подошла к замку, девушки, поблагодарив помощников, остались в главном зале, а стражники потащили Рэфа в подземелье.   В сумраке одного коридора стояла женская фигура, слабо освещаемая факелами, на лице её застыла грустная опустошённая улыбка, Амина слегка кивнула ей. Обилона узнала девушку, напавшую на Рэфа вчера, но сейчас ей не хотелось об этом думать.

Наконец, подруги переступили порог комнаты Обилоны, которая устало упала на диван, слёзы бежали по лицу, глаза покраснели и опухли, она села, спрятав лицо в коленях.

-За что, Амина, за что? В чём я виновата, – прошептала девушка срывающимся голосом. Подруга села рядом, поглаживая растрёпанные завитки волос Обилоны.

-Ты ни в чём не виновата, просто он оказался сволочью, увы, всегда были и будут жестокие эгоистичные люди. Не вини себя.

-Амина, как хорошо, что вы пришли во время, спасли меня. Если б он изнасиловал меня, если б он это сделал, - её голос сорвался, говорить было очень тяжело, она, переждав, когда станет легче продолжила. – Я не знаю, что было б тогда, как я жила б с такой грязью в душе. Там я подумала, что жизнь кончается, мне легче умереть, чем пережить такое унижение… Ты не можешь представить, как я тебе благодарна и им.

Амина лишь мягко улыбнулась, положив руку ей на плечо.

-Тебе надо поплакать, сбросить боль, потом станет легче…

-Да, - прошептала Обилона, давясь слезами и тупой болью где-то в груди. – Я успела его полюбить, всё началось так быстро и так красиво. Я была счастлива, я взлетала на крыльях любви, строила чудесные замки, не могла дождаться каждого свидания… А потом прекрасный бог превратился в демона, разбив всё вдребезги. Я узнала, что такое бессилие, страх, боль, отчаяние и унижение, хорошо узнала. Нечто похожее я пережила, когда на деревню напали… Рэф сломал мне крылья, а замки рухнули сами. Я думала о первой ночи, как о чём-то красивом, волшебном, но я не ожидала, что всё может быть таким гнусным… Я не знаю, как дальше жить и стоит ли, я ненавижу себя... Мне просто очень плохо… Хочу умереть!

«Сейчас она так похожа на Ниролу», - мелькнула мысль в голове Амины, она  крепко сжала руки подруги и, нагнувшись к ней, стала медленно говорить, взвешивая каждое слово, произнося всё чётко и уверенно: 

-Обилона, жизнь – жестокая вещь, иногда бывает очень плохо и больно, кажется, что во всём нет смысла, хочется умереть, но жизнь продолжается, надо жить во что бы то ни стало, всем назло. Надо стараться быть сильной, победить, пройдёт время и рана заживёт, поверь. А сейчас верь, что когда-нибудь ты найдёшь счастье, и живи, хотя бы ради меня, даже в этом злом мире есть тёплые красивые чувства: дружба, любовь, если ты один раз ошиблась, это не значит, что любви не существует. Ради этих настоящих чувств действительно стоит жить, пойми это, поверь. Ты мне как родная, Обилона, когда плохо тебе – плохо и мне. 

Обилона, отерев слёзы порванным рукавом, посмотрела на Амину, её распухшие глаза искрились, слёзы уже не текли, губы перестали дрожать. Она обняла подругу, прижавшись к ней, она наконец почувствовала себя защищённой.

-Да, Амина, я буду сильной, буду жить дальше и когда-нибудь полюблю снова. Я должна…

 _________________________

 В подвале было сыро и сумрачно, дрожащим тусклым светом горело несколько факелов на стене. В коридоре около большой дубовой двери с железным засовом остановилась женщина. На ней был длинный плащ и капюшон, закрывавший половину лица. Она повернулась к двум людям, охранявшим дверь.

-Можно мне увидеть его? – спросила она.

-Кто вы? Зачем вам это? – недоверчиво спросил её один из них.

-Я его жена, дайте мне побыть с ним наедине ненадолго, прошу вас, - раздался её спокойный холодный голос.

-Ладно, только быстро, - раздался ответ, и лязгнул открывающийся засов.

Через мгновение женщина оказалась в небольшом помещении, напоминавшем сарай: стены и пол были в паутине, пустые ящики для хранения вина и какой-то мусор были разбросаны по полу. Плохо пахло, было темно, лишь под самым потолком находилось небольшое круглое окошко. Здесь на время до суда содержался Рэф, он был привязан к столбу, под глазом красовался синяк, но лицо его оставалось надменным.

-Привет, Рэф, - проговорила девушка, сняв капюшон, на её губах появилась скользкая улыбка. Он лишь поморщился.

-Нирола, что тебе здесь надо? Проваливай.

-Нет, - холодно проговорила она, медленно приближаясь. – Я никуда пока отсюда не уйду. Тем вечером ты растоптал мою жизнь, этой девушке сегодня повезло больше.

Он усмехнулся и оглядел её: лицо было спокойным, холодным и красивым, взгляд – твёрдым и сильным, волосы разметались по плечам. Она была уже не той мягкой простоватой девчушкой, какой он соблазнил её. Нирола сильно изменилась, в тусклом свете, медленно идущая к нему, она напоминала грозную богиню. Рэф улыбнулся.

-Нирола, может, забудем, прошлое? Давай вспомним то, как хорошо нам было до этого. Всё было бы чудесно, если б ты не стала отбиваться и кричать, а стала б получать удовольствие. Ты чертовски привлекательна! Давай повторим тот вечер, но уже мирно и добровольно, ты получишь столько блаженства. Развяжи меня.

Нирола с интересом слушала его, а когда он замолчал, выхватила кинжал и замахнулась.

-Нет, не делай этого, - испуганно прошептал он, поняв, что она убьёт его.

-Я помню, как я просила тебя о том же, - проговорила она, накинув капюшон. - Я очень тебя любила, ты разбил мою душу, Рэф, сломал жизнь. Прощай.

В глухой тишине подвала раздался короткий свист меча, рассёкший воздух, удар, звук падающего тела, тихий придушенный крик и звук удающихся шагов... 

Назад