тишине леса раздался собачий лай, Амина настороженно оглянулась. Была охота.
На неё. Она бежала по лесу, задыхаясь и падая, руки были связаны, ветер
развивал волосы, мешая смотреть вперёд, ветки царапали кожу. Дышать было всё
труднее. Больше всего на свете ей хотелось, упасть на эту мягкую траву и
забыться, сил бежать уже не было, страх леденил кожу. Надежда на чудо
шевелилась внутри, не давая упасть и сдаться.
-Она далеко не уйдёт!
-Убить её! – раздались вдалеке разгорячённые
голоса.
Охотники приближались. Амина услышала лай и,
оглянувшись, увидела вдали несколько огромных псов, которые с лаем мчались за
ней. Один из них был уже совсем близко. Она застыла, глядя на него, и
чувствовала, что не может пошевелиться. Амина уже ничего не слышала, не
понимала, она видела лишь этого зверя, несущегося ей навстречу, она знала, что
умрёт, умрёт страшной смертью и ничего нельзя сделать. Она видела замедленно,
как он подбегает, и делает звериный прыжок. Что-то сковало всё её тело и она
не могла пошевелиться, лишь в последний момент женщина рванулась, и пёс
пролетел мимо.
-Амина, - раздался знакомый голос рядом с
ней. Всё перед глазами Амины поплыло, смешалось в водовороте тёмных красок.
-Амина, проснись, - раздался голос снова.
Полная темнота, Амина поняла, что лежит в
своей кровати, а всё это было лишь сном. Глаза не хотели разлипаться, мысли
путались.
-Обилона, дай мне поспать, - пробубнила
Амина, лениво переворачиваясь на другой бок.
-Ну, Амина, вставай, уже день на дворе, -
раздался строгий, чуть обиженный голос подруги.
Цербер взобрался на кровать к хозяйке и пару
раз лизнул в щёку.
-Вот и пёс со мной согласен, - проговорила
Обилона, улыбнувшись и по-детски затараторила. – Ну вставай, вставай. Уже день
на дворе.
-Сдаюсь, вы победили, - проговорила Амина,
лениво открыла глаза и потянулась.
-Ты что-то бормотала во сне, когда я пришла.
Видела плохой сон? – спросила Обилона и села рядом, укутавшись мягким одеялом.
Цербер положил на живот хозяйке свою большую голову, Амина рассеянно стала
почёсывать его за ухом.
-Да так, - хмуро отозвалась она. – Просто
кошмар... А тебе что снилось?
-Давно я не спала так сладко, мне снилось,
что я вернулась домой, встретила маму, мы говорили о чём-то, было так хорошо,
легко, - девушка улыбнулась и добавила мягко. - Знаешь, это ведь первая ночь
за всё последнее время, когда я спала спокойно, Он мне не снился... И сегодня
мне стало гораздо легче, я будто освободилась от этого страха.
Прошло уже несколько дней после того
вечера, когда Рэф чуть не лишил Обилону невинности. Для неё это был шок,
девушка чувствовала себя полностью опустошённой, она напоминала тень, почти не
говорила, не ела, не спала, не улыбалась. Узнав о смерти Рэфа, Обилона лишь
нерадостно улыбнулась, Амина понимала её, но холодная злоба вспыхивающая
изредка в глазах Обилоны ей не нравилась, она всегда старалась помочь подруге,
поддержать, сама не зная как. О Рэфе почти не говорили, стараясь о нём забыть.
Время шло, боль сменилась грустью, которая
стала постепенно улетучиваться. Этим утром Обилона чувствовала себя гораздо
лучше, впервые за всё последнее время она улыбнулась просто и радостно, своей
красивой женственной улыбкой.
-А у меня, моя родная, новости, - весело
проговорила Обилона, кинув в Амину подушку.
-И какие же? – поинтересовалась Амина, кидая
подушку в подругу.
-Послезавтра у какого-то важного сенатора
состоится приём, на который ты должна поехать вместе со своей «семейкой».
Вид Амины её позабавил.
-О, нет! Только не это. Хорошо хоть ты
поедешь, - проговорила Амина обиженно. Обилона слегка замялась, хитро
заулыбавшись.
-А кто тебе сказал, что я еду? Мне и здесь
неплохо.
Тишина, полная тишина поглотила всё вокруг.
На чёрном небе горели яркие огоньки звёзд, они искрились неуловимым загадочным
светом, и казалось, их связывают тонкие нити. Мрачно высились старые дубы,
напоминающие человеческие фигуры. Листья чуть шелестели от ветра на грациозных
ветвях, тянущихся к небу. Если приглядеться, можно было различить на одной
толстой ветке женский силуэт, словно сросшийся с деревом.
Девушка лет девятнадцати сидела, прижавшись к
твёрдому стволу дерева, и слушала шёпот листьев. Чёрные волосы, завязанные в
пучок, сильно растрепались, и несколько непослушных прядей опустились на
плечи и лицо, развиваясь на ветру. Большие выразительные глаза смотрели
куда-то вдаль. Девушка гладила кору дерева, сложенную в причудливых узорах,
кончики пальцев ощущали лёгкую прохладу дерева.
Недалеко раздался шорох, девушка на дереве
притаилась и прислушалась, в глазах загорелся злобный огонь, лицо напряглось,
руки сжались в кулаки, сама она напоминала дикую кошку, готовую в любой момент
к прыжку. На тропинке появилась другая девушка, она была довольно симпатичной
на вид: открытый лоб, правильные черты лица, кудрявые русые волосы, доходившие
до плеч, стройная фигура. На лице играла очаровательная улыбка, Амина любила,
когда она так обаятельно и естественно улыбалась. Девушка подошла ближе. Узнав
подругу, Амина вздохнула.
-Фикер, я так и знала, что ты здесь! Пол часа
тебя искала. И вообще, ты же знаешь, что не следует отходить от лагеря.
-Да ладно, Ниран, «не следует» - значит,
«можно», - ответила Фикер простодушно.
-Вот съедят тебя звери, будешь знать.
-Мы же амазонки, - ответила Фикер
самоуверенно. Ниран покачала головой, всё ещё улыбаясь, и стала влезать на
дерево, цепко хватая ветки, и совсем скоро оказалась рядом с подругой. Им
нравилось сидеть на этом дереве, глядя куда-то вдаль, о чём-то болтать и
чувствовать лёгкую дрожь, глядя вниз.
-О чём задумалась? – спросила Фикер подругу.
-А как тебя зовут на самом деле?
-Амина. Мама назвала в честь Афины Паллады,
она очень любила эту богиню.
-Странное имя, но звучит неплохо. Расскажи,
как ты попала к амазонкам, я уж и забыла, - спросила Ниран. Амина поморщилась.
-Родителей и брата убили, мне чудом удалось
спастись, - прошептала она тихо, на лице застыла тревога и опустошение… – Я
пошла в город, надеясь хоть как-то выжить. Там я услышала, что рядом
находиться поселение амазонок и пришла сюда… Я хотела отомстить, ненависть
помогала выжить и давала мне сил, я отчаянно училась сражаться с надеждой
когда-нибудь встретиться с врагом. Мне тогда ещё и девяти не было… Меня
назвали Фикер из-за отчаянности и храбрости, позже я стала поспокойнее.
Амина задумчиво замолчала, наступила такая
тишина, что можно было отчётливо услышать шелест листвы.
-А ты? Тебя нашли? – спросила Фикер.
-Да, я была совсем грудной, родители меня
оставили в специальной пещере для отверженных детей, там меня и нашли
амазонки. Это было утром, «Ниран» - значит рассвет… Странно, мы с тобой
только сейчас говорим об этом.
-Злишься на родителей? – Амина перелезла на
ветку повыше и устроилась поудобнее.
-Тут скорее даже не злоба, а обида. Грустно,
что меня выбросили, как ненужную куклу. Я ведь могла умереть там с голоду. Мне
снится мама, которая держит младенца на руках и неуверенно опускает ребёнка на
землю, а маленькая девочка улыбается, не понимая, что происходит. Женщина
сдерживает слёзы и уходит, постоянно оглядываясь назад… Иногда я ненавижу
родителей, а иногда просто хочется их увидеть, узнать, почему они так
поступили? Может, у них не было другого выбора? Так хочется иметь какие-то
корни. Просто мне одиноко, - девушка вздохнула, она улыбалась даже тогда,
когда грустила и что-то красивое и трогательное было в этой улыбке.
-Понимаю, - вздохнула Фикер.
-Может быть, когда я стану чуть постарше,
уйду от амазонок, - задумавшись, проговорила Ниран. - Они мне многое дали,
вырастили, учили жить, но есть здесь много вещей, которые я не люблю. Мне не
нравятся смерти, кровь, не хочу гибнуть в какой-то очередной схватке не
известно за что, тут царит злоба, постоянная борьба друг с другом. Да и Дженд
с компанией поперёк горла встали, всеми командуют, почему мы должны им
подчиняться? Нутром чувствую, что пахнет жареным.
Взгляд девушки был уже немного сердитым, но
всё равно обаятельным. Она замолчала, пересаживаясь на более удобную ветку и
собиралась ещё о чём-то заговорить, когда услышала шёпот подруги:
-Тихо, сюда кто-то идёт.
Через какое-то время на тропинке появились
три девушки, впереди была Дженд – высокая, грубоватая, с редкими волосами до
плеч, стянутыми ремешком, она чем-то напоминала крысу. Взгляд её тёмных глаз
был колким и сухим, в ней чувствовалась властность, сила и неутолимое желание
править и подчинять себе других. Две другие девушки, Ронд и Делис, чувствовали
это и охотно подчинялись, им нравилось иметь вожака.
-Вот вы где, - хмуро сказала Дженд, сразу
заметив Фикер и Ниран. – Спускайтесь, поговорить надо.
-А о чём нам с тобой разговаривать? –
крикнула Ниран и добавила Амине, улыбнувшись, - представляешь, они нас по
всему лесу искали.
-Спускайтесь, поболтаем. Или боитесь? – Дженд
начинала терять терпение.
Амину она невзлюбила ещё в детстве, когда
нежданно-негаданно появилась эта маменькина дочка, которую назвали Фикер.
Новенькая с жадностью глотала знания и уроки борьбы, тренируясь с утра до
вечера, поэтому в борьбе и военных науках она сразу добилась успехов, ей легко
давались уроки, стреляла и плавала девочка лучше всех, а в седле держалась как
влитая, одним словом, она стала лучшей среди ровесниц, отодвинув Дженд,
которая мгновенно возненавидела соперницу. Через какое-то время вспыхнула
первая ссора, Дженд сказала новоиспечённой соплеменнице, что её мать,
наверняка, была гулящей, та вцепилась ей в горло, девочки стали драться, Фикер
побеждала, когда их растащили. Дженд была не из тех, кто быстро сдаётся, с тех
пор у маленькой Амины появился самый настоящий враг, от которого та не знала
чего ждать. Дженд притаилась, выжидая удобный момент, лишь изредка срываясь на
Амину. Шли года, они росли, даже обзавелись своими друзьями и сторонниками, но
их отношения не менялись. А совсем недавно, когда был праздник Артемиды, по
традиции выбирали лучшую молодую амазонку племени, Фикер плоховато себя
чувствовала, у Дженд были все шансы победить, но соперница вновь одержала
верх, получив красивый серебряный лук, которым сильно гордилась. Дженд кипела
от переполнявшей её злобы и ненависти, целый день не могла успокоиться,
расхаживая из стороны в сторону, но когда появилась зловещая идея,
приободрилась и даже смогла уснуть. Весь день амазонка изображала полное
спокойствие, а ночью когда все легли, она прокралась к постели соперницы,
решив выкрасть лук и выкинуть в море. Но когда она наконец его нашла, Фикер
проснулась и заорала, мгновенно все сбежались, не стоит даже говорить, что
устроили скандал, опозорив Дженд перед всеми. Это уже была не злоба и даже не
ненависть, просто девушка знала, что не успокоится пока не убьёт Фикер, а
заодно и её подпевалу, Ниран.
Когда Ниран и Фикер спустились, наступила
тишина, было понятно, что простой ссорой тут не отделаешься, действительно
пахло жареным. Все чувствовали тревогу, только Дженд улыбалась самодовольно,
зная, что наконец пришёл тот момент, которого она ждала несколько лет.
-Почему ты хотела украсть лук? – с холодным
презрением спросила Фикер. – Неужто с голоду умираешь?
-Нет, просто мне хотелось тебе сделать
гадость, - честно ответила Дженд, я была сильнее, победить должна была я.
Сейчас посмотрим, кто кого.
Ей хотелось повеселиться, в разговор
вмешалась Ниран:
-Да, это достойно амазонки, влезть ночью и
что-то украсть, очень отважный поступок.
Девушка была миролюбива, но явно
недолюбливала Дженд и не могла спокойно стоять, когда оскорбляли подругу,
Фикер в благодарность улыбнулась Ниран.
В следующее мгновение Дженд вдруг резко
достала самострел и выстрелила в плечо Фикер, девушка охнула и упала, Ниран
кинулась к ней, зажимая кровоточащую рану, подруги застыли, испуганно глядя на
Дженд и двух её спутниц, этого они всё же не ожидали. А Дженд, похоже,
упивалась их растерянным страхом. Но даже сейчас она почему-то чувствовала,
что Фикер сильнее её, было что-то странное в глазах девушки, так пугавшее
Дженд, она расхохоталась и прицелилась.
Амина и Ниран испуганно переглянулись.
-Подожди ты, - прошептала Амина, - успокойся.
Знаешь, какие у тебя будут проблемы, если ты нас убьёшь. Дался тебе этот лук,
хочешь, забирай себе.
-Нет, Фикер, дело не в луке, я была лучше
всех, пока ты не пришла, а потом все стали хвалить тебя, а обо мне забыли
сразу, из-за тебя у меня одни неприятности, и вчера ты заорала, как будто тебя
режут. Ты не хотела решать вопрос по-человечески, просто сдала меня с
потрохами. Ты сама во всём виновата.
-А Ниран? Она тут при чём? – перебила её
Фикер.
-Она мне тоже очень уж не нравится, и язык
длинный, разболтает всё.
-Ты знаешь, что тебя ждёт за убийство?
-За убийство? Нет, просто ваши трупы найдут в
реке, решат, что вы утонули и всё. Я даже на похороны ваши приду. Буду плакать
громче всех.
Она вновь рассмеялось злобным смехом
прицеливаясь, Ронд и Делис тоже заулыбались, восторженно глядя на подружку.
Амина поняла, что её и Ниран будут убивать,
отступать было некуда, сердце заколотилось со страшной скоростью, бок ныл, но
она словно не замечала боли. Наступил тот момент, когда понимаешь, что жизнь –
тонкая нить, которая в любой момент может оборваться. Внутри всё сжималось.
Резкий рывок, одной рукой она схватила самострел, другой резко ударила Дженд.
Та выронила оружие и упала, Амина напала, и девушки сцепились. Они чувствовали
как кровь закипает, что-то стучало внутри и в голове была лишь одна мысль –
победить. Остальные растерянно смотрели, боясь повредить подругу. «Убей её, ты
сможешь. Давай!» - заорали Делис и Ронд, Ниран замерла, прижав руки к груди.
Фикер перекинула Дженд через себя, села сверху и в порыве злобы стала душить
врага, Делис резко выхватила кинжал и размахнулась, что б ударить Амину в
спину. Ниран за волосы оттащила её, на мгновение Фикер отвлеклась, Дженд
оттолкнула её и вырвалась, затем резким движением подняла с пола нож,
оброненный одной из своих соратниц и ловким движением метнула его в Ниран.
Девушка вскрикнула. Кровь тонкой струйкой
побежала с губ. «Ниран, пожалуйста, нет», - подумала Амина. Всё происходило
словно очень и очень медленно, как сквозь дымку или сон. Ниран покачнулась,
сделала пару лёгких шагов, удивлённо огляделась и стала падать. Фикер
подбежала, поймала подругу и мягко опустила её на землю. В память Амины
навсегда врезалась эта улыбка, такая красивая, лёгкая улыбка, в которой сейчас
было столько горечи и боли. И испуганные трогательные глаза. И крик...
Вдруг Дженд подбежала и сильно ударила Фикер,
отбросив в сторону. Она явно упивалась победой.
-Пришла твоя очередь, - ухмыльнулась она.
Амина молча встала и подняла меч. И Дженд вдруг испугалась. Перед ней уже
стояла не та девчонка, которую все хвалили, а злобный неуправляемый зверь. В
глазах была ненависть. Дженд напала, бой длился несколько мгновений, затем
Фикер пронзила противницу насквозь, а потом ещё и ещё. Руки Амины тряслись от
напряжения, она уже ничего не чувствовала. Девушка вдруг застыла и странно
улыбнулась, крепко сжимая меч, на котором повисла Дженд с застывшими
распахнутыми от ужаса глазами, кровь текла по рукам Амины, но та словно не
замечала этого.
-Она бешеная, бежим, - прошептала Ронд и
приятельницы Дженд мгновенно бросились куда-то бежать. Амина даже не взглянула
на них, ей было всё равно.
-Фикер… Фикер, - послышался сзади тихий
тонкий голос, доносившийся словно откуда-то издалека, этот голос с трудом
проникал в помутневшее сознание Амины, и только через несколько секунд она
поняла, что голос принадлежал Ниран. Вскрикнув, амазонка выронила
окровавленное тело Дженд и кинулась к подруге.
-Ниран, о боги, - прошептала Фикер, глядя в
тёплые глаза подруги. И страшная мысль захлестнула её, она поняла, что Ниран
не спасти, и всё похолодело... Слёз не было, только боль... Но почему, почему
она всегда так улыбалась? Почему на лице всегда была эта искренняя и тонкая
улыбка.
-Знаешь, - прошептала девушка тихо, - я
всегда так боялась смерти… а сейчас не боюсь, - каждое слово давалось с
неимоверным трудом, но ей надо было выговориться. – Я словно чувствую это
лёгкое дыхание… мягкое прикосновение… и не страшно. Жаль только тебя.
-Почему? – прошептала Фикер, слёзы потекли по
щекам. Ниран ничего не ответила, ведь всё было и так ясно.
-Нет, всё не может быть так плохо, -
прошептала Фикер, глотая слёзы.
-Зря ты её убила…, теперь ты не станешь
прежней… Всё будет по-другому…
-Да…
-Фикер, ты хорошая… очень хорошая, но сама
этого не знаешь… ты чего-то боишься.
-Сейчас я боюсь, что ты умрёшь.
-Не надо, - Ниран сама чувствовала
приближение чего-то страшного и большого, но очень важного. – Оно идёт. Оно
здесь. Мне кажется, я чувствую… дыхание… смерти…
Девушка захрипела, пару раз дёрнулась и
замерла. Она уже не слышала отчаянный вопль подруги…
По заросшей избитой дороге продвигалась
небольшая процессия, состоящая из нескольких всадников и повозки, запряжённой
двумя жеребцами чистейшей породы, ими управлял насквозь седой, но сильный
широкоплечий мужчина лет шестидесяти, несмотря на возраст, он имел крепкую
хватку. Сразу было видно, что всадники – опытные сильные воины, при чём одни
из самых лучших, а кони стоили целые состояние. (Если воин при желании может
затеряться среди толпы, так что его будет не узнать, боевого коня ты никогда
не спутаешь с деревенской лошадью.) Сзади всех ехал Ардон, он внимательно
наблюдал за процессией, а тем более за повозкой, где сидела Амина.
Три дня назад, они благополучно добрались до
дома сенатора, где и состоялся приём. На празднике Амина скучала как всегда,
ей ужасно не нравились пустые разговоры и натянутые улыбки приглашённых, хотя
еда и музыка были просто отменны. Она волновалась, что как-нибудь выдаст себя
случайно оброненным словом или жестом, что кто-то узнает её, думала о
возможном нападении, но всё прошло почти идеально. Амина и её охрана погостили
у сановника дня три и поехали назад.
Всё шло очень мирно и спокойно, и это Ардону
не нравилось, генерал понимал, что враги слишком сильны и уверены в себе, чтоб
отступать, он предчувствовал недоброе и знал, что чутьё его ещё не подводило.
Солнце нещадно палило, все уже устали от
долгого пути. Но, наконец, они выехали на дорогу, ведущую назад, в Афины,
почти все взбодрились и ускорили темп, только Ардона не покидало какое-то
смутное чувство, но он, конечно, не подавал вида.
Амина тоже чувствовала себя неуютно. Ей не
нравилось ехать не известно куда и зачем, в любой момент ожидая опасности, от
долгого сидения в одной позе всё тело начало болеть. С некой завистью Амина
посматривала на всадников, окружавших её повозку, ведь ей так хотелось
прокатиться верхом, размять кости, но, сколько она не просила, ей отвечали
твёрдым отказом, ведь враги могут стрелять, и девушка понимала, что они правы.
К тому же ей очень не нравилось отдыхать в повозке, когда все остальные уже
который час едут верхом, чуть не падая от усталости. «Нет, - подумала она, -
сколько меня не ряди, царевной я никогда не стану, я так не могу».
Когда один из всадников был рядом, Амина
крикнула ему из окна:
-Может, остановимся, передохнём?
-Не стоит, – ответил воин с ещё юношеским
задором в глазах. – Нам немного осталось, но если вы устали, только отдайте
распоряжение.
Он был ещё молод и не слишком крепок, по его
виду Амина сразу поняла, что он просто валится с ног, но изо всех сил
старается этого не показать. За время правления в армии Гердерс она научилась
разбираться в людях, по каким-то простым жестам и фразам понимать их желания,
мысли, ей достаточно было глянуть всего лишь раз на воина, чтоб понять, готов
ли он сражаться или нет.
-Я то не устала в отличие от людей и коней.
-Чем раньше мы приедем, тем лучше, - раздался
голос сзади и к ним подъехал Ардон.
-Я просто думала…
-А вот это вам совсем необязательно, - мягко
перебил он и, повернувшись к воину, строго добавил. – А ты не отвлекайся.
-Хорошо.
Всадники ушли вперёд, а Амина снова осталась
одна, настроение от этого короткого, но неприятного разговора ухудшилось ещё
больше. Да, она разбиралась в людях, особенно в воинах, но Ардон был для неё
загадкой, как она не ломала голову, так и не понимала, что у него в голове.
Эта полная неопределённость настораживала её, она не знала чего от него ждать,
на что надеяться. Настроение у Амины было мрачным, как девушка ни старалась
отвлечься, подумать о чём-то хорошем, почему-то весь день её мучили мысли о
смерти, она вспоминала то, как потеряла подругу и распрощалась с племенем. Она
тосковала по ним, хотя понимала, что жизнь среди амазонок не подходила ей.
Ниран, почему-то чётко перед глазами Амины встало детское немного испуганное
лицо мёртвой подруги. И последняя улыбка, такая чистая, такая искренняя.
Может, Амина так привязалась к Обилоне из-за того, что девушка немножко
походила на Ниран. Амина весь день не прикасалась к еде, не могла ни есть, ни
пить; тяжёлые воспоминания, которые, казалось, оставили её, вновь вставали из
глубины памяти. Когда было тяжело, Амина тянулась к Церберу, грубоватая, но
тёплая ласка этого зверя всегда успокаивала и приободряла её, но Цербер
остался в замке, и это ещё больше тревожило её. Обилоны не было рядом, и
единственным знакомым человеком здесь был Ардон, который порой даже не
пытался скрыть своё холодное презрение.
Была уже ночь, когда поляну осветили тысячи
факелов золотым мерцающим светом, воздух наполнился криками и ударами в
барабаны. Амазонки собрались в кольцо вокруг
Амины, которая с неким равнодушным любопытством рассматривала их.
Предводительница амазонок, Дерена – высокая немолодая женщина с серебряной
диадемой в волосах, подняла руку, и все смолкли, наступила полная тишина.
Дерена вышла вперёд, подняла свой факел и
остановилась, амазонки с выкриками стали размахивать руками, кто-то вновь
забил в барабаны, поднялся невообразимый шум, но потом она опустила факел, и
все снова смолкли, в воздухе повисла торжественная напряжённая тишина, все
ждали чего-то важного. Предводительница повернулась к луне, встала на одно
колено, и все последовали её примеру.
-О, Артемида, защитница животных, царица
луны, богиня женщин и детей, покровительница нашего племени! – нараспев
проговорила она, и сотни голосов слились в единый вой, повторяя за ней слова.
Амазонки произносили молитву, Амина вяло
повторяла знакомые слова, а у самой перед глазами вставали испуганная улыбка
Ниран, перекошенное лицо Дженд, убегающие Ронд и Делис и чья-то кровь на
руках. Голова кружилась, и было больно дышать, всё ей казалось ненастоящим,
каким-то странным и смутным, словно она закричит и проснётся далеко отсюда.
Было странно, что Ниран больше нет, что она никогда не придёт, не улыбнётся,
не скажет что-то приветливое, такого просто не могло быть... С любопытством
Амина разглядывала лица других амазонок, все по-разному смотрели на Амину:
кто-то с жалостью, кто-то торжествующе, кто-то восхищённо, а кто-то с полным
безразличием.
Закончив молитву, Дерена встала, повернувшись
к пленнице и снова подняла факел, наступила терзающая тишина, в которой был
слышен каждый вздох.
-Фикер, ты убила свою сестру по племени,
Дженд. Две амазонки видели это. Будешь ли ты отрицать свою вину? –
торжественно сухо проговорила предводительница.
-Нет, - спокойно ответила Фикер. – Они
сговорились убить меня, я защищалась. - Фикер помолчала и добавила тихо,
словно боялась разрушить что-то маленькое и хрупкое. – Ниран умерла.
Фикер замолчала и отвернулась, сейчас ей
меньше всего хотелось кого-то видеть, но она держалась.
-Мы знаем обстоятельства, амазонки Ронд и
Делис наказаны, они отработают свой долг, но сейчас мы говорим о тебе, Фикер.
Хочешь ли ты что-нибудь сказать?
-Нет, - ответила она равнодушно, а внутри всё
закипело:
«Их заставят всего лишь отработать, у Ронд
старшая сестра – правая рука предводительницы, поэтому дело скоро замнут, и
эти стервы будут жить как раньше. А Ниран нет». От этой мысли у Амины на душе
стало как-то гадко, но она поняла, что сделать тут уж ничего нельзя, а убивать
их – глупо, они были всего лишь свитой Дженд, а Амине не хотелось снова марать
руки. Их судьба волновала девушку меньше всего.
-За убийство соплеменницы полагается смерть,
ты это знаешь, - сказала Дерена торжественно, но Амине показалось, что в
глазах предводительницы сверкнула жалость, ведь она всегда считала Амину почти
идеальным воином. –Ты защищалась, как и подобает амазонке, поэтому совет
вынес тебе другой приговор – изгнание.
Раньше ей казалось, что нет ничего страшнее,
чем быть изгнанной из племени, но сейчас её ничто не волновало и не
тревожило, она смотрела на всё словно сквозь сон. Всегда смерть казалась
девушке чем-то нереальным, чем-то далёким, а вечером Амина поняла, какая
тонкая грань между жизнью и смертью, убить, оказывается, очень легко, но
вернуть человека назад невозможно.
Дерена ещё приблизилась к Фикер, резким
движением сорвала медальон с шеи девушки и подняла над головой. Этот медальон
был символом принадлежности к племени амазонок, а то, что предводительница
срывает его с шеи амазонки могло означать лишь одно:
-Именем Артемиды и других богов, отныне ты
больше не амазонка! – громко и отчётливо проговорила Дерена. – Да будут боги
добры к тебе. Прощай!
Все снова зашумели, стали что-то кричать,
забили в барабаны, кто-то запел старую песню амазонок и тысячи голосов
подхватили её. Амина окинула грустным взглядом людей и невысокие домики
амазонок, сделанные из дерева, маленькая девочка, стоящая рядом заплакала.
Фикер лишь слегка улыбнулась ей, повернулась и неторопливо куда-то пошла. Лишь
сейчас она поняла, что уходит навсегда из племени, где столько времени жила,
столько радовалась и грустила, столько училась и добивалась каких-то целей. А
сейчас племя её выгнало, и она вновь осталась абсолютно одна с мыслью, что не
смогла защитить самую близкую, самую важную подругу в жизни. Очень хотелось
обернуться назад, вновь взглянуть на селение, посмотреть, провожают ли люди
её взглядом, но она знала, что нельзя. Ноги подкашивались от усталости, руки
почему-то стали предательски дрожать. Амина старалась идти прямо и уверенно,
ни в коем случае не останавливаясь и не оглядываясь назад, они должны
запомнить, что она ушла твёрдо, уверенно, что им не удалось её сломать и
никому не удастся. Ведь она сильная и уверенная в себе, ей ничто не страшно и
теперь она будет жить дальше, забыв о неприятностях. Она знала, что потом
будет грустить об амазонках и терзаться мыслями, как надо было поступить, а
как не надо было, но это будет потом, а сейчас главное уйти, главное выжить…
Внезапный крик разбудил заснувшую Амину,
девушка резко вскочила и ударилась головой об потолок повозки, где она ехала.
Она выглянула в окно и увидела, что на них напали – похоже, здесь была засада.
Она выскочила наружу.
-Куда прёшь?! – грубо крикнул Ардон, вынимая
меч из ножен, но она не обратила на него внимание. Всадники, которые охраняли
Амину, мгновенно последовали его примеру, на их лицах застыло напряжение и
готовность к бою. Амина почувствовала уже подзабытое чувство волнения, быстро
она достала меч, зная, что не будет сидеть сложа руки, пока дерутся другие,
защищая её.
Нападавшие воины были высокими крепкими
мужчинами лет тридцати - сорока, одетые в чёрную одежду. Их было около десяти.
«Наёмники», - поняла девушка. На мгновение наступила напряжённая тишина, все
ждали, что противник нападёт первым.
Амина услышала, а вернее, почувствовала, еле
уловимый свист, резко присела, топор мелькнув у неё над головой, вонзился в
повозку сзади неё. Это послужило началом битвы. Воины схлестнулись, зазвенели
мечи.
Амина тяжело дышала, всё её существо
пронзила тяжёлая мысль о том, что, если б она не присела в то мгновение, топор
раскроил бы ей череп. Один воин с густой, наполовину седой бородой, хмуро
улыбаясь, пошёл к девушке. Времени себя жалеть не было, она плотнее сжала меч
и напала первой. Наёмник с лёгкостью отразил два удара воительницы и лишь
усмехнулся, он был выше и крепче её, Амина поняла, что действовать надо
ловкостью. Когда воин замахнулся мечом, она резко увернулась, и меч противника
застрял в дереве. Двух мгновений Амине было достаточно, чтоб
перевести дух и сильно ударить врага пониже живота, он охнул и повалился на
землю. Сильный удар по ногам и она сама упала на землю. Боли Амина почти не
чувствовала, сердце бешено колотилось, азарт схватки застилал глаза. Мужчина хотел вырвать у неё меч, но она резко извернулась и
пронзила его. Как-то удивлённо он посмотрел на неё, перекосившись от боли,
схватился за рану.
-Девчонка, - прохрипел он злобно, пару раз
дёрнулся и замер.
Амина оттолкнула его и встала, глядя на труп,
она тяжело дышала и глаза горели от ярости, на лице светила высокомерная
радость победителя, она поймала хмурый взгляд Ардона, её передёрнуло. Она
только сейчас поняла, что рука ранена, кровь медленно скользнула по коже и
упала на труп, Амина стояла и отупевшими глазами смотрела на сражающихся
людей.
«Странно, - подумала Амина. – А ведь кровь у
всех одинакова: у царей и рабов, у злых и добрых, у мужчин и женщин, у детей и
стариков... Трупов не бывает хороших и плохих, не важно как и почему, а важно,
что он мёртв». Какое-то противное ощущение охватило её и пронзило рассудок.
«Зря ты её убила, теперь ты не станешь прежней. Всё будет по-другому», -
раздался внутри неё полузабытый тонкий приятный голосок, такой трогательный и
тихий, что сердце замирало. «Жизнь – тонкая нить, которую так просто
оборвать», - вспомнила она слова предводителя Гердерсов и почувствовала что-то
лёгкое, пугающее и завораживающее, это было дыхание смерти...
Вдруг двое напали на неё, она резко очнулась
из этого забытья и стала яростно защищаться, она старалась драться как можно
более хладнокровно и рационально, потому что знала, что спокойный человек
гораздо лучше оценивает свои и чужие возможности, но всё казалось каким-то
странным и нереальным.
Удары, удары, она отражала их и наносила,
уворачивалась и отскакивала, как только могла. Она ничего уже не понимала,
кроме одного – она должна драться, всё летело, сердце бешено стучало и её даже
нравился этот азарт. Трое нападали с не меньшей яростью, она убила одного из
них, вздрогнула, глядя на ещё одного убитого. Чей-то меч скользнул по её
животу и груди, она даже не поняла откуда эта боль, с трудом доходящая до её
сознания, голова закружилась и она упала, ударившись головой об землю, всё
поплыло как в каком-то неясном сне, она видела чей-то силуэт с занесённым
мечом, но ей было всё равно. В небо взлетели птицы, чья-то лошадь вырвалась и
побежала, деревья покачивались на ветру... Амина смотрела на всё это сквозь
туман и ей это почему-то нравилось.
Ардон пронзил мечом наёмника, который
собирался убить Амину, и стал драться с другим. Амина сквозь пелену видела как
люди сражаются, в глубине сознания была мысль, что надо встать, надо спастись,
надо тоже взять в руки меч, но она не могла и пошевелиться, кровь медленно
стекала на землю.
-Отступаем, - крикнул кто-то и наёмники
скрылись в лесу. Амина потеряла сознание, было ощущение падения в какую-то
бездну, повсюду была тьма, слепящая, окутывающая, убивающая всё живое тьма.
Стали раздаваться голоса тонущие в тишине, перед глазами девушки проплывали
фигуры и лица знакомых людей, которые тянули к ней руки и что-то шептали,
улыбаясь, она не слышала ни слова, но понимала, что они зовут её. Вдруг перед
ней ясно возникла фигура матери и её тонкое красивое лицо.
-Мамочка, - прошептала Амина, кидаясь к ней,
и очнулась, оттого, что кто-то стал её трясти, сон исчез, и стало грустно.
Она открыла глаза и увидела Ардона.
-Зачем ты высунулась? Тебя чуть не убили,
совсем ума нет, – проговорил он, тяжело дыша, оторвал кусок рубахи и стал
быстро перевязывать рану.
-Не надо, - тихо прошептала она и грустно
улыбнулась. Ардон удивлённо посмотрел на неё. – Я устала, мне больно… оставь
меня здесь… им не важно, им всё равно, а ты же хотел этого, я знаю, что хотел,
- она снова улыбнулась, говорить было мучительно тяжело, с каждым словом
осколочки жизни исчезали куда-то. Она уже ничего не боялась, внутри была
усталость, боль, непонимание и терзающее чувство одиночества. В жизни не было
смысла, а в смерти был. Как-то инстинктивно она понимала, что там не больно,
не страшно, не одиноко, там хорошо, река забвения излечит все раны, безумно
хотелось туда.
-Амина, не надо, - проговорил он. – А как же
дело?
-Они обойдутся без меня, ты скажешь, что меня
убили, вот и всё, - прошептала она; сильно хотелось закрыть глаза и забыть обо
всём.
-Вот и всё?! – он быстро встал, на его лице
появилась злоба, а в глазах обжигающий огонь, который пугал её. – Четыре
человека погибло, спасая тебя! По-твоему никто не устал? Давай мы все ляжем и
закроем глазки со словами: «Ах, как нам плохо!»
-Ардон, я больше не могу.
-А кто может?- злоба вдруг исчезла, он сел на
корточки, посмотрел ей в глаза и добавил мягче. – Конечно, бывает тяжело, надо
жить. Ты молода, сильна, красива, я не хочу, чтоб на моей совести был ещё один
труп. Да, я тебя ненавидел, но наши отношения тут не при чём. Сейчас, ты
просто человек.
Амина посмотрела в его глаза и подумала, что
что-то в нём похоже на неё. Он встал и отвернулся.
-Ардон, она жива? – крикнул кто-то. Ардон
молчал, вновь посмотрев на Амину, словно спрашивая.
-Ладно, - прошептала она тихо.
-Она жива, только ранена, - крикнул Ардон
своим людям, он осторожно взял Амину на руки и понёс к повозке. Она
почувствовала его тепло и на душе немножко стало легче, с ним она чувствовала
себя защищённой, безумно захотелось вернуть те дни, когда они были вместе,
вернуть те слова и ласки, которые она так пыталась забыть всё это время. Такие
мысли сильно её испугали.
- Отпусти меня, попробую дойти сама, - сухо
проговорила Амина, стараясь не смотреть на него.
Люди стали собираться, перевязывать раненых,
закапывать врагов и сложили тела друзей. Кто-то еле заметно молился, кто-то
ругался, кто-то грустно смотрел вдаль, казалось, воздух был пропитан
напряжением и усталостью. Скоро все вновь двинулись в путь. "Сегодня я снова
выжила. А зачем? Может, кому-то это надо?", - подумала Амина, медленно
проваливаясь в сон.
